Ранним утром на пороге дома вновь появился Тобий. Он вызвался лично проводить Гелому к Елисавете. Дита, обнявшись на прощание с Мельхиором и Изой, вслед за священником, покинула дом, а тем временем Исхакх подвел к двери уже знакомую нам повозку, в которую заранее уложил вещи Изы. Мельхиор, тепло попрощавшись, помог ей забраться в повозку, и верный Исхекх повел повозку к храму. У храма, Иза сошла на землю и осталась дожидаться, когда после окончания службы, она, наконец, увидит свою юную подопечную. Ждать пришлось довольно долго. Иза нервно поглядывала на дверь храмового помещения для послушниц. И вот, двери раскрылись. На пороге показался Захария, ведущий за руку смущенную, и, как показалось Изе, слегка напуганную Марию. Девушка была невысока ростом, но на оценивающий глаз Изы, хорошо сложена и оформлена, несмотря на свои неполные пятнадцать лет. На ней было простое серое платье, а на голову надета, традиционная для иудейских женщин, накидка. В руках девушка держала небольшой узел с вещами, в котором лежало все ее скромное имущество. Изе стало до боли жалко эту девочку, которой предстояло, помимо ее собственной воли, выйти замуж за, совершенно ей незнакомого, немощного старца, навсегда утратив возможность познания страсти и любви.
Захария подвел Марию к Изе.
— Досточтимая Саломея! Вручаю тебе племянницу свою. Будь ей верной помощницей и наставницей. Подготовь ее к священному таинству обрядов обручения и свадьбы. Обучи всему, что сама умеешь, а ты, Мария, во всем будь послушна, и ревностно исполняй все, чему тебя будет наставлять Саломея. Будь послушна и смиренна. И да благословит Вас Господь!
С этими словами Захария, поцеловав девушку в лоб, вручил Изе ее руку. Иза поклонившись священнику, взяла Марию за руку, и нежно обняв ее, повела к повозке. Исхакх помог обеим забраться в нее, после чего Иза, взяв в руки вожжи, тронула в путь. Пока повозка медленно катила по узким улочкам Иерусалима, ни Иза, ни Мария не нарушали молчания, но, как только позади остались врата древнего города, Иза обернулась и заговорила, как можно более ласковым голосом.
— Не нужно меня бояться, милое дитя. Я, постараюсь стать для тебя самой верной подругой, и постараюсь оградить от всех невзгод. Давай, подсаживайся поближе, и поболтай со мной. Расскажи о себе, о своей жизни, о чем мечтаешь, что любишь, а что ненавидишь.
Девушка, сначала напряженно, а затем все более раскованно стала рассказывать Изе о себе, о своей жизни при храме, о своих родителях и чуде своего рождения. Иза, с удовольствием отметила для себя, что не напрасно, чуть более пятнадцати лет назад, она вняла просьбе Квинта, в результате чего на свет появилось это чудное создание. Слушая голос девочки, она нежно, совсем по-матерински, обняла Марию и прижала ее к своей груди. Это, обычное на первый взгляд, действие, вызвало у девушки, лишенной с раннего детства материнской ласки, необъяснимое чувство доверия к этой, еще совсем недавно незнакомой ей женщине. Она прижалась к Изе, и от ощущения тепла ее тела, на душе девушки воцарили умиротворение и покой.
Так, обнявшись, они провели почти весь долгий путь из Иерусалима до Назарета.
А тем временем, пока Иза знакомилась со своей подопечной, Тобий ввел Диту в дом Захарии и Елисаветы. Елисавета оказалась намного моложе своего супруга. На вид ей Дита не дала бы больше тридцати пяти — сорока лет, но ее печальные глаза делали ее много старше. Тобий поприветствовав Елисавету, представил ей Диту. Женщина, приветливо улыбнувшись, пригласила ее пройти в дом. Она открыла дверь в крошечную комнатку без окон, в которой едва умещалась кровать и малюсенький столик.
— Люди мы небогатые, поэтому, прости, Гелома, лучшего помещения для тебя, к сожалению, предложить не можем. — Как бы прося прощения за бедность, сказала Елисавета.
— Спасибо, меня все устраивает. — Ответила Дита. — Да и зачем мне что-то большее? Здесь я буду проводить лишь ночь, а все остальное время мне некогда будет рассиживать в комнате. Думаю, недостатка в работе у меня не будет.
— Я рада, что ты будешь жить у нас. Муж мой весь день проводит в храме, в служение Господу нашему. Будет хоть с кем поговорить. Как видишь, дом наш лишен детей, и я целыми днями одна. Всю жизнь я молю Господа, о ниспослании нам ребенка, но Он не внемлет моим молитвам, посылая это тяжкое испытание.