«Не считают слишком опасным? Уже недурственно! Тогда и дальше будем вести себя спокойно. Значит, все не так уж плохо на сегодняшний день!»
«Канарейка» тут же отъехала от тротуара и на первом перекрестке повернула налево. Милиционеры впереди сидели спокойно, совершенно не нервничали, как будто, так и было надо. Невольно успокоился и сам Холмогорцев, начав с любопытством озираться по сторонам. Еще бы ему туда не смотреть! Это был Ярославль, но Ярославль какой-то не такой. Во всяком случае он его таким не помнил. Хотя что-то эдакое иногда прорезалось в памяти, но больно уж зыбкое и невнятное.
— Что-то сегодня густо пошло, — внезапно заговорил водитель. Он так же, как и сержант был относительно молод. Наверное, из-за этого носил усы и его волосы явно длиннее уставных. — Ребята с Брагино говорят, что уже третий десяток в райотдел отвозят.
— Ты бы это, Коля, за языком своим следил, — буркнул недовольно сержант, бросив взгляд в зеркало заднего вида, — не нашего это ума дела.
— Ну а как это не нашего? Не первый же день возим, давно уже не гостайна.
— Николай!
Степана в этот момент как будто пыльным мешком по голове стукнули, так в ней вдруг стало непереносимо мутно, а потом как-то разом все прояснилось и заиграло новыми, необычайно фактурными гранями.
— Парни, а какое сейчас, вообще, число?
— Второе октября тысяча девятьсот семьдесят четвертого…
Через минуту Холмогорцев очнулся от резкого запаха. Увидев над собой склонившегося сержанта, он энергично выдохнул и попытался выпрямиться на неудобном кресле милицейского автомобиля.
— Колян, ну какого хрена было говорить!
— Да я… — усач виновато улыбался.
«Ему бы усища сбрить и выглядел совсем молоденьким. Для форса носит? Что за чушь у меня сейчас в голове?»
— Вроде в норме. Мужик, тебя зовут-то как?
— Степан. Степан Николаевич.
— Извини эту балду деревенскую, вечно лезет впереди паровоза. Хотя… — сержант скептически осмотрел Холмогорцева, — ты и так все узнаешь. Попал, короче, браток.
От странноватого взгляда старшего патруля Холмогорцеву стало как-то не по себе.
— Может, расскажете в чем все-таки дело, товарищи милиционеры? — Степан окончательно запутался. Все в этой действительности шло совсем не так, к чему он привык за долгие годы. Диковинное приключение в стиле «Назад в будущее» как-то разом перестало быть занятным. Да и милиционеры явно знают намного больше, чем им положено. Во всяком случае его странной для сего месторасположения личности совсем не удивились.
— На себя лучше глянь, — сержант пересел вперед и изменил угол наклона зеркала.
«Что это!!!»
На Степана из-за зазеркалья с оторопью взирал совсем молодой вихрастый паренек, смутно кого-то напоминающий.
«Это же я…так выглядел в двадцать лет!».
Точно, вместо залысин густая шевелюра светло-русых волос, гладкий абрис лица. Ни ранних морщин, ни уже совсем не сходящих подглазников, ни единого седого волоса. Он погладил лицо. Кожа, молодая, эластичная и приятная на ощупь.
«Как это может быть черт побери!»
Холмогорцева очнулся от наваждения и начал судорожно ощупывать под ветровкой собственное туловище. Крепкое и худощавое тело записного спортсмена. Сплошные мышцы и никакого брюшка. Мускулы совсем, кстати, не перекачены, все в меру. Был за ним такой грех, стукнуло тридцать пять и решил пойти в зал подкачаться. Не задумывался, что потом мышцы без регулярных занятий быстро жиром затекут.
— Ну что, убедился, Степан? — сержант вздохнул и скомандовал Николаю. — Поехали, давай, — затем старший патруля снова обернулся. — Тебе там все расскажут лучше нас, так что не торопи события.
— Пацан, за возвращение кое-чего ты судьбе еще спасибо скажешь, — скабрёзно хохотнул Николай, тут же получив в бочину от сержанта. — Да что я такого сказал-то? Это же чистая правда!
Дальше все как-то стремительно закрутилось и завертелось. Как будто Холмогорцев больше не управлял собственной судьбой и дальше по жизни его вели за ручку. Они подкатили к двухэтажному особнячку со следами былой аристократичности и заехали во двор. В нем располагался Кировский РОВД города Ярославля. В тесном «предбаннике» патрульные аккуратно поставили Степана перед окошком дежурного офицера, расписались в какой-то ведомости и отошли.
— Гражданин, документы у вас какие-нибудь с собой имеются?
Капитан смотрел на Холмогорцева спокойно и деловито, никакой неприязни, присущей многим нынешним полицейским или напускной, но насквозь лживой вежливости. Видимо, дежурный действовал согласно какой-то доведённой ему инструкции. Как ни странно, но это обстоятельство здорово успокоило Степана. Он и сам привык вести себя сдержанно, без истерик и показного, на публику заламывания рук. Раз и тут люди не прыгают до потолка от неописуемого удивления, то значит все проходит в пределах «обычности». «Уже хорошо!»