Вайр сочувственно кивнул.
— Старина, — произнес Вангорич, — я пришел, поскольку существует риск, что у меня не останется иного выбора, кроме как просить тебя вернуться к прежней работе.
— Проклятие, — прошептал Вайр, прежде чем тяжело вздохнуть. — Сэр, я не могу вернуться. Не после всех этих лет… Я… уже не тот, что раньше. Я ушел из Официо…
Дракан Вангорич смерил его взглядом, в котором не было ни капли сочувствия или шутливости.
— Идет пришествие зверей, Эсад, — сказал магистр. — Кроме того, из Официо невозможно уйти.
Глава 14
На весь квартердек «Азимута» трезвонили колокола, оповещая о переходе.
Дневной Свет поднялся со скамьи в оружейной, снял шлем со стойки и водрузил его на голову. Зашипели и загудели запирающиеся герметитизирующие замки.
К воину приблизился помощник в желтых одеяниях. — Я слышал, — произнес Дневной Свет прежде, чем слуга успел что-то сказать.
Имперский Кулак неторопливо закрепил на броне болтер, выбрал и сунул в ножны гладий, а затем прилепил к магнитному зажиму на груди боевой нож. И напоследок украсил шлем лавровым венком — знаком старшего из воинов, отправленных в качестве подкрепления. Изображение листьев того же растения было нанесено и на наплечники космодесантника.
Он развернулся и отправился на выход из оружейной, к квартердеку. Сотни слуг, облаченных в желтые балахоны, покорно замирали на месте, наблюдая за ним. Пробил решающий час. Дневной Свет отправлялся на войну.
И он прекрасно понимал всю значимость момента. Он давно мечтал о сражениях, хотя и стыдился этих желаний. Только лучшие воины награждались именем своей стены, но в то же время это было наказанием, ведь тем самым они лишались права добывать себе славу и влачили остаток дней в роли церемониальных стражей в продуваемых сквозняками коридорах Дворца Терры.
Воин мечтал об этом часе с той самой поры, как обрел свой статус. Ему всегда хотелось вернуться на войну.
Но нет, о значимости момента он не забывал. Это было очень важное событие. Впервые в истории братьям, носящим имена стен, дозволили покинуть Терру и «Фалангу», чтобы принять участие в битве и поддержать товарищей. С самой Осады, когда они были еще легионом, Имперские Кулаки не отправлялись на войну полным составом. А еще с той же поры ни одному заслуживающему внимания врагу не удавалось подойти к Терранскому ядру ближе, чем на пятьдесят недель варп-перехода.
И, даже будучи рожденным для войны, Дневной Свет был отнюдь не слеп и в том, что касалось политических вопросов. За долгие годы, проведенные в кулуарах Дворца, он многое узнал о Сенаторуме и научился распознавать признаки игр за власть и интриг. Достославное возвращение Дневного Света на войну и превращение всех Имперских Кулаков в единый клинок в критический миг были не более чем следствием стремлений Верховного лорд-адмирала Лансунга обрести всемогущество. Этот человек держал себя по-королевски, когда отправлял свои войска на помощь космодесантникам, и еще более по-королевски, когда «великодушно» предложил Кулакам отправиться полным составом и отстоять свою былую репутацию. Он все тщательно рассчитал. То, что ему по силам было мобилизовать разом целый орден Адептус Астартес, недвусмысленно намекало остальным о его подлинной власти.
Слуги подбежали к Дневному Свету сразу с двух сторон, чтобы закрепить на его плечах длинный, струящийся за спиной плащ из синего шелка. Вокруг выстроились вооруженные солдаты — почетная свита, предоставленная Хетом. Пустая политика и такая же обуза, как плащ, от которого во время боя Имперский Кулак собирался избавиться.
Они миновали квартердек, пройдя под арками шлюзов. Начищенная до блеска палуба вибрировала в такт работе двигателей корабля. Варп только что выплюнул «Азимут» после шести с половиной недель пути, и теперь, оказавшись в реальном пространстве, эскадра с подкреплениями скользила от внешних границ и астероидных поясов системы Ардамантуа к месту боевых действий.
Дневной Свет занимался обработкой данных прямо на ходу. С самого момента отправления на его лицевой экран непрестанно поступала информация. Он изучал текущую оперативную обстановку и отчеты о сражениях, собирал сведения о планете, гнезде-пузыре и расположении войск и запоминал каждую деталь произошедшего с того момента начала войны. Со стороны Имперский Кулак выглядел так, будто маршировал на каком-то величественном параде. Но он уже перешел в боевой режим и превратился в стратегиум в одном лице.