Какой ответ, кроме молчания, могли дать люди, узревшие страшное чудо — орка, диктующего им условия на беглом готике? Какую эмоцию испытать, кроме отчаяния?
У орка, назвавшегося Бежраком, было гортанное произношение. Слова чужака будто бы вспарывали тело жертвы, но говорил он без запинки. К ужасу своему, Дракан осознал, что посол общается на языке Империума как на родном, а не на выученном наречии. Вожак выражался невоспитанно, как бы омерзительно ни было применять столь человеческий термин к зеленокожему. На таком жаргоне изъяснялись обитатели нижних уровней подулья.
— Великий Зверь взял вас за потроха, — сказал Бежрак. — Дернетесь — он их вырвет. Сдадитесь — оставит.
Молчание продолжилось.
Переговорщик оглядел зал собраний.
— Ну? — спросил он. — Сдавайтесь или умирайте. Решайте.
Тишина взорвалась криками, проклятиями, непокорными и безнадежными воплями с мест. Раздавались молитвы Богу-Императору, среди которых Вангорич разобрал нечто вроде изменнических просьб о пощаде, обращенных к оркам. Магистр ассасинов решил игнорировать членов Сенаторума; ему хватало идиотизма Верховных лордов, окружавших его на центральном возвышении.
— Что ты наделала? — заорал Месринг, повернувшись к Тулл. — Из-за тебя нечестивцы ступают среди нас! Святая Терра осквернена!
— Что-то раньше ты мне не возражал! — огрызнулась Юскина.
К спикеру отчасти вернулась прежняя пылкость. Она неотрывно смотрела экклезиарху прямо в глаза, повернувшись спиной к чужакам, как будто надеялась вытеснить их из реальности своим яростным поединком воли с Месрингом.
Экхарт, Гибран, Сарк и Анвар окружили Верро.
— Почему вы молчите?! — хрипло, истерично выкрикнул эмиссар Патерновы. — Отдайте приказ! Убейте тварей!
— Черных Люциферов больше! — В голосе Сарка звучали те же нотки. — Орки не вооружены!
— И о чем это говорит? — поинтересовался лорд-милитант.
«Они тычут нам в лицо цивилизованностью», — подумал Дракан. Если сейчас Империум поступит менее мудро, чем зеленокожие, то нанесет себе гангренозную духовную рану.
Магистра Астрономикона подобные соображения не волновали.
— Убейте их! — взвизгнул Сарк. — Убейте их!
— Плохая мысля, букашка, — ухмыльнулся ему Бежрак.
Смотритель Императорского маяка побледнел и, дрожа, опустился в кресло.
Черные Люциферы по-прежнему целились в орков из лазерных винтовок. Лица солдат застыли в гримасах ненависти, но они не стреляли. Верро жестом подтвердил запрет.
— Убив их, мы подпишем себе смертный приговор, — сказал он.
Удо искал спасения в гневе.
— Мы не сдадимся! — рявкнул он на Бежрака. — Мы истребим вашу поганую расу. Вы обрекли себя на погибель, явившись сюда! Вы… — Лорд-командующий осекся, подыскивая самое жуткое проклятие. — Вы пожалеете… — Он снова умолк под взглядом чужака. — Я никогда!.. — взревел затем Удин Махт. — Мы никогда!.. Вам не видать!.. — Речь Удо свелась к непокорным выкрикам.
«Как же он жалок, — решил Вангорич. — Скоро начнет нечленораздельно выть».
Кубик тем временем мерил шагами возвышение по самому краю, изучая зеленокожих. Наклонившись вперед, генерал-фабрикатор выдвинул в их направлении телескопические смотровые линзы и что-то быстро заговорил себе под нос. Дракан сомневался, что механикус еще способен испытывать обычные человеческие эмоции, однако в этом потоке двоичной автодиктовки слышалось нечто, очень похожее на воодушевление.
— Не отдельный клан. Адаптивная эволюция — определяющая черта Veridi giganticus. Подвид посланников? Род посланников? Возможно, близко к истине. Да, да. Неприобретенное поведение. Дипломатические навыки в генокоде? Беспрецедентно. Потребуется вскрытие особи. Но каков потенциал… Если Veridi способны к подобному развитию, мутации по команде, то…
— Кому ты верен, жрец Марса? — перебил его Веритус.
Дернув шеей, Кубик повел многосуставной рукой, словно бы отмахиваясь от раздражающего голоса инквизитора, и продолжил трескучую тираду. Он с головой ушел в свои теории.
— Хватит с меня, — произнес Ластан. — Будь свидетелем, Отец Человечества! — провозгласил он следом. — Я пытался, но они не оставили мне выбора.