— Мелта-бомбы! — крикнул он, снимая с пояса заряд размером с кулак.
Главное орудие «топтуна» выстрелило вновь. Несколько Астартес позади Курланда исчезли в неистовом вихре огня. Доспех лорда-командующего сообщил о волне жара от разрыва, но он проигнорировал янтарные вспышки сигналов тревоги.
Исполин шагнул к воинам, выпуская клубы дыма из рокочущих моторов, и взмахнул правой рукой — жутким цепным клинком, длина которого втрое превышала рост Курланда. Рычащие зубья пронеслись над головой Имперского Кулака, сзади донеслись хруст расколотого керамита и вопль Квезадры.
Оглянувшись, лорд-командующий увидел, что клинок взмывает над полом. Быстро вращаясь, окровавленные зубья разметали по черному граниту и оскверненным знаменам останки разрубленного надвое магистра ордена. Багровые Кулаки, броню которых забрызгала кровь их повелителя, с печальными возгласами и клятвами отмщения ринулись на боевую машину чужаков.
Подобравшись к «топтуну», Курланд убрал клинок в ножны, прыгнул и вцепился в листовую обшивку на брюхе гиганта. Вокруг залязгал металл — другие Астартес, приземляясь на механического колосса, били по его броне силовыми кулаками и громовыми молотами. Более отрывистые щелчки магнитных замков указывали, что воины закрепляют на корпусе мелта-бомбы.
Имперский Кулак вскарабкался еще на пару метров, к прорезанной в обшивке смотровой щели. Оттуда на него с ужасом уставился тщедушный гретчин. Всадив кулак в грудь «топтуна», Курланд выдернул тварь из пробитой дыры. Затем космодесантник включил таймер мелта-заряда, швырнул его внутрь машины и соскочил на пол.
Лорду-командующему хватило времени, чтобы осмотреться и заметить, как из дымящихся обломков другого колосса выходит Вулкан. Боевой доспех примарха покрывали пятна смазки и крови чужаков, вокруг светящегося оголовья Рокового Сотрясателя клубились едкие пары.
В следующую пару секунд по корпусу «топтуна» прокатилась волна взрывов мелта-бомб. Шквалы перегретого пара, расплавив металлическую шкуру колосса, прожгли внутренние механизмы. Вторичные детонации топливных резервуаров и боекомплекта разорвали машину в клочья. Адептус Астартес отошли назад под градом зазубренных кусков металла и горящих ошметков орочьей плоти.
Вулкан уже добрался до ворот и встал перед ними, занося молот для удара.
Но не успел он размахнуться, как между створками возникла тонкая полоска света. Двери распахнулись внутрь, и из святилища за порогом во внешний зал хлынуло яркое бледно-зеленое сияние.
Имперский Кулак и остальные воины переступили порог вслед за примархом, держа оружие наготове. Проверив состояние своего небольшого отряда, Курланд определил, что в схватке с гаргантами погибла почти треть бойцов. Звуки сражения вне чертога раздавались все ближе — их арьергард отступал.
Помещение за воротами определенно служило чем-то вроде генераторной установки. Лорду-командующему вспомнились плазменные камеры имперских крепостей и звездолетов, где вдоль стен тянулись трубопроводы и гудящие кабели. Здесь их заменяли толстые жгуты медных проводов, развешанные наподобие гирлянд. Они фыркали и разбрасывали зеленые искры; от мощного потенциального напряжения дрожал воздух и вибрировала броня самого Курланда.
Но, если не обращать внимания на механизмы, зал также имел нечто общее с часовнями Экклезиархии. Его стены, как и в других частях храма-гарганта, были оформлены строгой мозаикой и пластинками с иероглифами, геометрическими узорами и живописными фресками. В центре композиции, которая занимала все полукруглое помещение шагов тридцати шириной, находилась статуя чужака, сидящего на пышно украшенном кресле.
Идол высотой не меньше десяти метров располагался в квадратной нише, заполненной зеленым светом орочьей энергии. Тело истукана защищали толстые, старательно изготовленные доспехи с резными символами ксеносов. Голову покрывал шлем с бычьими рогами и лицевой пластиной в форме клыкастой морды. Лапы, каждая размером с воина Астартес, лежали на подлокотниках.
— Владыка Терры… — пробормотал Оденат.
— Не упоминай Тронный мир в таком месте, — проворчал Боэмунд. — Что это за новая насмешка?
От бронированного идола отходило множество жужжащих силовых кабелей. Очевидно, на истукане базировалась вся система генерации энергии, но в чем именно заключалась его функция, Курланд не знал.
Имперский Кулак обернулся к Торилду:
— Здесь центр пси-присутствия орков?
Мощь «Вааагха!» пропитывает этот зал, — напряженно, с явным усилием ответил Космический Волк. — Он — круговорот и звезда, поглотитель и созидатель.
Курланд резко взглянул на рунного жреца, вспомнив, как некоторые библиарии ранее поддались пси-воздействию чужаков. Торилд, похоже, контролировал себя, просто выражался поэтично.
— Давайте уничтожим реактор и найдем Великого Зверя, — заявил Тейн, шагнув к окутанному энергией богу-идолу.
— Где же ты? — позвал Боэмунд, ступая за Максиму-сом. — Ложный жрец искусственного божества! Нет тут никакого Великого Зверя, одни чужаки-шарлатаны!
Воздух загудел от всплеска ментальной мощи. По залу разнесся нечеловеческий крик, и все разом повернулись к Торилду, издавшему этот кошмарный стон. Космический Волк трясся, из его пси-капюшона вылетали зеленые молнии, рунный посох пылал нефритовым пламенем. Секундами позже другие библиарии рухнули на колени. Они вопили, как не полагалось ни одному космодесантнику, завывая от мучительной боли и невыносимого ужаса.
Из шлема Гэндорина посыпались зеленые искры. Сильно пошатываясь, он пошел к Курланду и замер в паре шагов от командира. Лицо псайкера исказилось в жутком оскале, и миг спустя его голова взорвалась, обдав лорда-командующего кусочками черепа и мозгового вещества.
Дымящиеся трупы других библиариев с грохотом повалились наземь. Курланд с отвращением развернулся к идолу, Боэмунд взревел и вызывающе вскинул клинок, загремев цепями, что приковывали меч к запястью.
— Покажись нам, трус! Смерть пришла за тобой, лжепророк обреченной расы! Мы снова разрушим Улланор, и никто не запомнит Великого Зверя!
Статуя зашевелилась с протяжным скрипом.
Верховный маршал отступил на шаг.
Имперский Кулак почувствовал, что другие Астартес собираются вокруг него. Увидев, что глаза идола сверкнули, словно зеленые звезды, лорд-командующий отвел взгляд и ослабил хватку на оружии. Снова посмотреть на движущегося истукана Курланд сумел только после того, как ощутил присутствие нависшего над ним Вулкана. Примарх стоял, слегка расставив ноги, и держал молот перед собой, словно щит.
Кабели и провода отсоединились от статуи под вспышки энергии и шипение труб, выбрасывая фонтаны изумрудных искр. Лязгая и жужжа, громадная конструкция поднялась с трона и выступила из ниши. Ростом она вдвое превосходила даже Вулкана.
— Мы сокрушили другие ваши машины, — произнес Тейн, воздев меч. — Сейчас все будет так же.
Курланд поднял глаза на ожившего идола, и его охватило дурное предчувствие. По корпусу истукана шли черно-белые клетчатые узоры, лицо было темно-красным. Выпрямившись, он показался еще крупнее; даже мощь примарха померкла на фоне громадного монстра из отформованных пластин брони и торчащих шипов, вдоль которых извивались ветвистые разряды энергии.
— Это не боевая машина, — сказал Курланд остальным. Слова застревали у него в горле. — Это орк в доспехах.
Глава 21
Выживание порождает жертвенность.
Как давно Ты сидишь неподвижно, Отец мой? Они говорят от Твоего имени, не ведая Твоих мыслей. Неужели Ты хотел этого? Я не могу терпеть такого положения дел. Оно — насмешка над Имперской Истиной, воплощение всего, что мы жаждали низвергнуть. Корысть, себялюбие, разложение… Разве мы недостаточно ярко осветили им путь? Разве наша кровь не промыла раны людей?
Почему Ты не заговорил? Отец, почему Ты оставил меня?
— Зверь должен умереть, чего бы это ни стоило.
Последняя фраза, слетевшая с губ Одената, оказалась мрачным пророчеством. Вожак орков выбросил вперед окутанный пламенем кулак, и сгусток энергии, врезавшись в магистра ордена Ультрамаринов, размазал его тело по нескольким метрам гранита. Курланд пару секунд не мог оторвать взгляд от капель расплавленной брони и жирных кровавых пятен — останков другого командира. Враг с презрительной легкостью уничтожил все, чем был воин, и все, чем он стал бы в будущем.