— Корабль возвращается. Пять минут.
Церберин благодарно кивнул и подключил связь по воксу:
— Отступайте к зоне посадки и перегруппируйтесь. — Он повернулся к Реоху. — Выберите себе подопытных, апотекарий. В конце концов, среди прочих они — счастливчики.
Залитый кровью апотекарий опустил пистолет и прошел к ближайшему столу.
Антилл поднял болт-пистолет, чтобы прикрыть Реоха, пока Церберин медленно пятился назад, стреляя и тем самым давая Тоску и Колумбе возможность уйти. Громкий звон снова привлек его внимание к Реоху и Антиллу.
Вентиляционная решетка врезалась в стену, и низкорослое создание из касты рабов-гретчинов выехало из шахты на заднице, затем достало стаббер и врубило его на полную. Пули заметались между закованными в тяжелую броню Реохом и Антиллом, но паршивец едва ли целился сколько-нибудь осознанно. Веером летящие пули изрешетили перегородку и убили несколько мужчин и женщин. Те выли, словно раненые животные, и даже не могли упасть, умирая.
Церберин ухватил существо за голову и без усилий сокрушил его череп.
Реох, закинув на одно плечо полную лысую женщину, на другое — мужчину, дал понять, что он готов.
Колумба и Тоск присоединились к ним, причем последний разнес остатки второго уровня шквалом огня, а сержант, в почерневшей от крови серой броне, палил навскидку во все, что хоть мало-мальски казалось зеленым.
Четверо космодесантников сомкнулись вокруг апотекария, и орки напрасно бились о стену, образованную сынами Дорна.
— Выходим! — проорал Церберин, перекрывая голосом залпы болтеров, и один за другим братья его вслед за Реохом вышли наружу — из одной огненной бури прямо в другую.
Глава 15
Орки толпились у окон и в проходах агрокомплекса и подвергали двор массированному обстрелу крупнокалиберными пулями. Примитивные реактивные гранаты с воем носились по воздуху, словно бомбардировщики-камикадзе, и вихрями поднимали землю с дороги. Церберин и его братья собрались вокруг Реоха и вели ответный огонь, выбирая цели и постепенно отступая к посадочной площадке. Почти сферическая граната пробила ржавую крышу одного из хлевов и наполнила его огнем. Церберин поднял руку, прикрываясь от осколков, и попытался понять, что же происходит на поле боя.
Битва была слишком масштабной, чтобы быть делом рук лишь его отделения, а если бы тут появились Железные Воины, то об этом стало бы известно.
Он видел брата Тарсуса. Ветеран стрелял из-за толстых металлических опор резервуара для воды, стараясь не подставляться под пули. Брат Донбаз с тяжелым болтером караулил посадочную площадку, и его оружие разрушительной силой и шумом превосходило всю огневую мощь орков. Нескончаемые очереди, подпитываемые длинной лентой снарядов, оставляли за собой искореженный металл и разнесенные в пыль плиты, так что орки не могли нигде закрепиться.
Карва заявил о своем присутствии справа между баков с бетонным раствором, дав мощный залп из тяжелого огнемета. Растущий прометиевый гриб пронесся, опаляя руины, и градом обрушился на крышу. Ответом ему были гортанные крики и пальба из примитивного оружия. Пока что все более или менее вписывалось в схему, продуманную Церберином во время посадки. Однако же, когда пламя улеглось, залпы алых лазерных лучей повышенной мощности прошили постройки и заметались по пыльной пустыне, окружающей оазис из ржавого олова и стали.
Под турбинами началось какое-то движение. Штурмовики-люди в литых черных панцирях и противопыльных костюмах спешили к центральной постройке, прикрывая друг друга на бегу. Еще два отделения — двадцать бойцов и расчеты орудий поддержки — наступали не спеша, выбивая одиночных орков и рабочих-гретчинов гранатами и размеренными выстрелами. Церберин видел, как подобным образом действуют подразделения скитариев: единая воля, единое стремление. Но перед ним были обычные люди, что делало их дисциплину чем-то из ряда вон выходящим.
Механический рев привлек внимание Церберина к разбитому орочьему грузовику под навесом, который он заметил уже давно.
Дрожа всем ржавым корпусом, машина быстро выдвигалась задом из-под навеса. Ее закружило на месте, сдувшиеся шины подняли пыль, брезентовая крыша надулась — и грузовик дернулся вперед. За рулем сидел орк, темнокожий патриарх с кожаной повязкой на глазу и тяжелой челюстью, стрелявший одной рукой в окошко из двуствольного стаббера. В кузов набились вопящие гретчины, хватаясь за борта и за железную лестницу и паля куда придется. Пуля сбила с ног солдата, и, падая, он рефлекторно нажал на спуск; тут же полыхнула лазерная вспышка. Товарищи его разбежались под прикрытие построек и принялись стрелять из лазганов по кренящейся машине.
Огненный шар вырвался из выхлопной трубы грузовика, тот перевернулся на бок и стал белым от пыли.
— Чудесно, — сказал Колумба, прошивая болт-снарядом ошалелого гретчина, выбирающегося из кузова.
Взгляд Церберина метнулся в сторону силосных башен, откуда неожиданно пришла помощь. Офицер и его телохранители бежали к Церберину, пригнув головы, а остальные бойцы вели подавляющий огонь.
Приблизившись к капитану Образцовых, офицер выпрямился, убрал один из хеллпистолетов и молодцевато отсалютовал. Половина пальцев на его руке была искусственная. Часть лица его и один глаз некогда были страшно обожжены и уже зарубцевались, но, похоже, без медицинской помощи.
— Майор Даннат Брис. Семнадцатый полк Гамма-Драгунов! — Он практически кричал, чтобы перекрыть шум пальбы, на изуродованном лице читались полное довольство собой и любовь к Императору. — Несказанно рад видеть вас здесь, милорд.
— Астра Милитарум?
Брис — с неизбежностью криво — улыбнулся:
— Когда надо что-то сделать, зовут Астра Милитарум. Когда надо с чем-то покончить, зовут Семнадцатый.
— Милитарум Темпестус, — пробурчал Колумба. — Отпрыски. Целый батальон их был отправлен на покорение Крантара-семь.
— Мы заметили еще два корабля, один — другого ордена, — серьезно сказал один из телохранителей. Рослый человек, всего на голову ниже Церберина и, судя по тяжелой экипировке, специалист группы. Возможно, подрывник. — Они бьют по другим целям? Когда мы можем ожидать остатки освободительного флота?
— Отставить, сержант! — осадил его Брис, потом повернулся к Церберину, виновато пожимая плечами. — Мы тут давно выпали из цепи подчинения, милорд.
— Надолго?
— Сам не знаю. Несколько месяцев. Мы тут по заданию Спецотдела Комиссариата — задержать орков, насколько возможно, и подготовить территорию к отвоеванию. Вам не сообщили?
— Месяцы? — сказал Церберин, игнорируя вопрос. — Значит, вы сможете рассказать, чем здесь занимаются орки.
— Да. У вас найдется для этого время?
— Найдется.
— Тогда я вам покажу. В двенадцати часах к востоку отсюда, в сторону Принкуса Пракса, — орбитальная командная подстанция.
— Советую объяснить по дороге! — рявкнула женщина-солдат с хриплым голосом любителя палочек лхо и типичной внешностью жительницы ледяного мира. Она смотрела на маленький экран на тыльной стороне левой перчатки. Там, судя по всему, на координатной сетке отображались источники тепла. Плотное скопление их — впереди, и все новые появлялись на краях. — Орки перегруппируются на территории агрокомплекса, и сержант Каллен докладывает, что приближаются еще два моторизованных подразделения при поддержке с воздуха.
Брис вопросительно повернулся к Церберину, и тот кивнул. В их распоряжении было еще часов двенадцать. И он уже слышал рев приближающихся машин. Он сомневался, что их все можно эвакуировать по воздуху до прибытия орочьего подкрепления, но не хотел оставлять ценный отряд солдат Империума на растерзание зеленокожим. Что до человеческого скота, содержащегося в агрокомплексе, там дело другое. По его прикидкам, эти люди были нейтральной переменной, не способной содействовать ни успеху, ни провалу миссии, и, соответственно, разумнее всего было не брать их в расчет.