— Сомневаюсь, что это убедит Космических Волков.
— Не убедит. Вам придется увеличить свой символический вес.
— И это все?
Курланд смотрел между колонн на простирающийся внизу обширный пол. «Я вознесся выше положенного мне», — подумал он. Он пытался успокоить Тейна, в то время как его собственные мысли все сильнее угнетали его. И вот теперь он предлагал вторгнуться на легендарную планету во главе коалиции, которую у него не было права возглавить.
— Знаю, — сказал Вангорич. — Просто, правда?
Курланд фыркнул и остановился. Он смотрел на расположенный внизу помост. Двенадцать тронов, двенадцать соперников. Пока что он пресек попытки Верховных лордов подчинить его своему влиянию. Он не мог сказать, что поднялся выше их, а жаль. Он словно бы видел себя на одном из тронов, крошечную фигурку в огромном Зале, незначительную в глазах исполинских созданий на фреске, украшающей потолок.
— Спасибо, великий магистр, — сказал он Вангоричу. — То, что я должен делать, вполне ясно.
— А вот как это делать — не очень. Знакомая ситуация, и непростая. Могу лишь предложить свое сочувствие и свою веру в вас, лорд-командующий.
Вангорич удалился.
«Лорд-командующий». Каждый раз слышать этот титул было мучительно. Это была тяжкая необходимость. Лучше уж магистр ордена, хотя и это в его случае было окрашено трагической иронией. Магистр ордена из одного бойца.
Впрочем, теперь он был не один. Последняя Стена стала реальностью. Титул уже не звучал издевательски, как некогда. Однако он все еще сомневался, что этого достаточно.
Слева почувствовалось какое-то движение. Он обернулся. Приближалась тень — и наконец Ластан Веритус вышел на свет из-за колонн Зала.
— Не буду спрашивать, не подслушивали ли вы, — сказал Курланд.
— Это мой долг.
Курланд подавил желание сказать резкость. Он не даст инквизитору возможность воспользоваться им в своих целях.
— Что вам нужно?
— Я достаточно ясно выразил свою обеспокоенность тем, что внимание, уделяемое борьбе с орками, отвлекает нас от противостояния нашему истинному врагу.
— Вот уж не говорите. — Он едва сдерживался. — Забавно, что силу, способную уничтожить целый орден Адептус Астартес, считают всего лишь отвлекающим фактором.
— Я пришел не для того, чтобы спорить. Согласен, захват орками Улланора в высшей степени досаден. Угрозы могут быть связаны сильнее, чем я предполагал.
Теперь Курланду пришлось скрывать уже удивление по поводу примирительного тона.
— Улланор, — повторил Веритус. Его старческое лицо исказила боль. — Серьезность этого…
— Никаких слов не хватит, — сказал Курланд.
— Верно. Я согласен с вашим планом действий, магистр. Вы правильно сделали, что послали призыв. Но вы собираетесь вести атаку на миф.
— Собираюсь, да.
— Поддержание единства сил и целей потребует подобающе сильного лидера. Лишь миф может завоевать другой миф.
— Сам знаю, что я — не миф. Вы предлагаете сделать его из меня?
— Нет.
— Тогда не вижу смысла в нашем разговоре. Мифа, что мог бы повести нас за собой, нет.
— Вы ошибаетесь. Есть.
— Разве? У него есть имя?
— Да. Вулкан.
Потолок Зала закружился. Курланд едва устоял на ногах. Он поднял глаза. Там, в застывшем образе Великого крестового похода, были фигуры верных примархов. Он видел Вулкана с поднятым молотом. Реальность расплывалась. Перед его мысленным взором Вулкан сходил с фрески, вызванный из небытия Веритусом.
Улланор. Вулкан. Имена из бурного прошлого. Имена, которые уже тысячу лет как стали легендой. Но одно уже вернулось в живую историю.
Курланд с некоторым усилием сосредоточил взгляд на Веритусе. Упомянув миф, старик, похоже, сам перешел в плоскость мифа, стал менее реальным и более значительным. Открылись бездонные глубины, к которым нужно было подходить крайне осторожно.
— И где я найду его?
Он не сомневался, что Веритус знает ответ.
— На Кальдере. Он исполняет древнюю клятву.
Глава 4
Варп содрогался в конвульсиях. Он вопил, окружая «Сангвинем Игнис». Агония не-материи и буйные кошмары разрывали Геллерово поле крейсера. Имматериум атаковал с яростью раненого зверя, и поле подалось.
— Переход! — предупредила командир корабля Лазка. — Полная готовность!
— Мы же не в точке Мандевиля, — сказал сержант Марбас, опираясь о левую стену стратегиума.
Капитан Валефор ухватился за пульт управления.
— Имматериум достаточно потрепал нас, — сказал он.
На экранах, окружающих пульт, каскадами появлялись грозные алые руны. Пытаться понять варп — все равно что спорить с безумцем. Впрочем, в хаосе мазков формировался образ прорыва в варпе, и на «Сангвинем Игнис» была нацелена месть раненого имматериума.
Переход был тяжек. Корабль перескочил из нереального в осязаемое единым могучим рывком. Рабочие станции на мостике охватило пламя. По всему корпусу пронесся вопль — соединенный крик корабля, варпа и пустоты. В него влился другой крик со стороны вокс-связистов, и Валефор знал, что это крик Навигатора. Он почувствовал рывок. Тень небытия хлестнула его и исчезла, словно мономолекулярное лезвие рассекло его надвое и тут же исцелило.
Реальность улеглась. Крик стих. Мостик заполнила какофония сигналов тревоги, но за всем этим чувствовалась тишина иного порядка. Машины остановились.
— Сообщить об уроне! — запросил Валефор.
— Целостность варп-привода не нарушена, — ответила Лаэка. — Но подача энергии к двигателям…
Ее прервал грохот множества ударов. Они обрушились на корабль прямо тогда, когда ауспик-офицер сообщил о многочисленном противнике.
Окулюс распахнулся. Пикт-экраны приспособились к притоку новых данных, и Валефор увидел, что их ожидает.
«Сангвинем Игнис» совершил переход вслед за орочьей штурмовой луной. База зеленокожих пострадала во время путешествия через варп. Четверть ее южного полушария оторвало, и из открытой раны поднялся взрыв, похожий на солнечный протуберанец. По всей остальной поверхности сквозь трещины сочилась лава. Но луна продолжала вести войну. Со всех сторон были открыты огромные порты, откуда роем вылетали орочьи флоты. Три крейсера приближались к Кровавым Ангелам, ведя огонь из передних орудий. Снаряды были огромные, тяжелые и твердотельные. Без всякой взрывчатки им хватило бы массы и скорости, чтобы разорвать корабль на куски. Пустотные щиты «Сангвинем Игнис» протестующе вспыхнули.
Вторая волна крейсеров развернулась, дабы последовать за первой. За ними — облако малых кораблей, словно мухи, почуявшие падаль.
— Враг потерпел серьезный урон, — отметил Марбас.
— Но его флот цел. Нам незачем сражаться здесь, — сказал Валефор. — Нужно отступать, командир. На полном ходу. И перезарядить варп-привод. Канониры, огонь по ближайшей вражеской цели!
Двигатели вновь заработали. Палуба завибрировала, когда крейсер начал поворачиваться. Вид в окулюсе менялся — медленно и величаво. Грозные тупорылые хищники приближались, трассы их снарядов пересекались с залпами Кровавых Ангелов. Смертоносный перекрестный огонь вспыхнул в пустоте.
— Зеленокожие могут и починить луну, — сказал Марбас.
— Вполне, — согласился Валефор. — Знаю, у нас есть шанс разрушить ее, брат-сержант. А еще я знаю, какую цену мы за это заплатим.
Орочьи снаряды били по корпусу справа. Пустотный щит рухнул.
— Пятая летная палуба уничтожена, — безо всякого выражения сказал сервитор.
На экране справа от Валефора появилась сводка потерь. Марбас присоединился к капитану у пульта.
— Мы уже платим.
— И не сомневаюсь, что этим не закончится. Наш долг — достичь Терры. Наши жертвы должны быть подчинены этой цели. Сангвиний принес свою высшую жертву именно там. Потому наш долг и наследие зовут нас туда.