— Принесите мистеру Весту выпить, Мак.
Мак — это Мак-Магон, который доставил мальчика на борт самолета.
Плотный человек с большим лицом и мелкими чертами вышел вперед. Роджер не заметил его за стойкой бара.
— Виски с содовой, — сказал Гиссинг. — Вы пробыли здесь не так уж долго, чтобы ваши вкусы изменились, не так ли?
— У меня остались те же вкусы, что и раньше. Я знаю, что мне нравится, а что нет, — ответил Роджер, надеясь, что его улыбка выглядит естественно.
Гиссинг захихикал:
— А вы меня не любите! Но я не сержусь. Вы ведь не тот человек, который делает глупости? На этот раз выпивка вполне доброкачественная. Не то что в отеле «Мильтон».
Итак, его пригласили сюда не для того, чтобы подсунуть отраву. Гиссинг хотел допросить его. Роджер взял стакан и сделал глоток. Можно было бы выпить все залпом и попросить еще, но он сдержался. Он поставил стакан на маленький столик, где лежали пачка сигарет и зажигалка. Закурив, он взглянул на Гиссинга:
— Ну и что же вы думаете, куда это все вас заведет?
— Туда, куда я хочу, — сказал Гиссинг и засмеялся. Контраст между его манерами и внешностью был разительный. Если бы у Роджера были завязаны глаза, то он мог бы подумать, что говорит человек обходительный и дружелюбный, развлекающийся не более предосудительными занятиями, чем исполнение модных песенок из популярных, но устаревших мюзиклов.
— Мальчик не пострадал, Вест. Его приковали к кровати и залепили рот просто для того, чтобы произвести на вас впечатление, но не тем, что сделали с ним сейчас, а тем, что еще можно сделать. Я не хочу причинять ему зла. Он же ни в чем не виноват.
— Так что вам не чужда гуманность, — сказал Роджер. — Потребуются годы, чтобы исправить то, что вы уже сделали с его психикой.
— Вы еще и психиатр, — произнес Гиссинг с сарказмом. — Я пригласил вас сюда не для того, чтобы говорить о нем. Зачем вы приехали в Нью-Йорк, Вест?
— По заданию.
— Опознать меня?
— Я не могу препятствовать вам в ваших предположениях.
— Нет, этого вы не можете. Вы не можете помешать и себе самому так думать.
Гиссинг немного изменил позу, но был все так же расслаблен, с вытянутыми ногами и руками, лежащими на подлокотниках кресла. Он не пил и не курил.
— Вы можете решать сами, как вести себя. В одном случае вам будет легко, в другом — трудно. Вы здесь по специальному заданию, чтобы найти меня. Вы работаете с Марино, и это делает вас важным человеком. Вы собираетесь сказать, что знаете все о Марино. Вам ничто не поможет, если вы не сделаете этого. Я хочу знать, как долго Марино следит за мной, кого еще он знает из моего окружения, короче говоря, я хочу знать все. Советую вам воспользоваться первой возможностью, то есть выбрать легкий путь. Если вы все расскажете, то вам не причинят вреда. Я скоро уеду, и вы не будете знать, где меня искать, — никто не будет этого знать. Вы не сможете повредить мне, а я против вас ничего не имею и не хочу причинять вам неприятностей, так же как и мальчику. Не упрямьтесь, расскажите все, что знаете о деле Шоуна, и то, что вам сообщил об этом Марино.
Роджер не отвечал.
Гиссинг продолжил, не повышая голоса:
— Я нетерпелив, и меня не обеспокоит, если вам причинят боль. Я не буду страдать, когда услышу ваши вопли и увижу ваши выкрученные и поломанные пальцы и рот, превратившийся в кровавое месиво, из которого к тому же клещами вырвут все зубы. От этого я не буду хуже спать. Было бы напрасной тратой потерять хорошего полицейского, а я не люблю напрасных трат, если их можно избежать.
Он улыбнулся и поднял руку.
Плотный человек, стоящий в дверях, двинулся вперед. Роджер почувствовал, как забилось сердце, незаметное движение вызвало у него больше страха, чем все угрозы. Он не пошевелился и не оглянулся, но приготовился к удару. Вместо этого Мак подошел к нему еще с одной порцией виски с содовой. Поставив стакан рядом с Роджером, он вышел.
— Вы можете иметь сколько угодно всего, что захотите, — сказал Гиссинг. — Вам создадут прекрасные условия и дадут хорошую еду всего на несколько недель, и это все. Мак-Магон и Джейберд позаботятся о вас.
Но ведь эта же парочка была в Лондоне!
— Просто расскажите мне, что вы знаете, — добавил Гиссинг.
Роджер отхлебнул виски; взглянув поверх стакана на лицо, которое казалось голым, он сказал:
— Шоун делает очень важную работу, которую можно выполнить только в Англии, но деталей я не знаю. Марино уверен, что кто-то был очень заинтересован заполучить его сюда в Штаты. Похищение и возвращение ребенка в Штаты помогло бы это осуществить. Марино не знает, что вы замешаны в этом. Скотленд-Ярд напал на ваш след, выследив машину и прощупав миссис Норвуд с помощью парижской полиции, которая обнаружила ее связь с вами из-за недавнего подозрения в контрабанде.