Пришлые и ушлые
| • Аннотация: |
| • Фанфик на ИЧЖ.(Приквел) Николая Дока Берга. История уничтожения Первохрама и превращения Долины Цветов в Мертвую Долину. |
1.
Каменная стена горящего особняка внезапно вспучилась посередине и рассыпалась, словно была сложена не из гранитных блоков, а детских кубиков. Покосились и рухнули затейливые башенки с флюгерами. Из облака пыли и дыма вывалилось рыло Двуногого, с которого сыпались стропила, расщепленные доски, штукатурка и черепица. Механическое чудовище грузно перебралось через остатки стены, с лязгом и гулом ломанулось по каменной осыпи. Маг–юнец в дешевом наряде, показывавшем его убогий статус ученика, не сообразил ничего лучшего, как оплести блестящие фиолетовым отливом металлические ноги гиганта быстро выросшими из земли тонкими и слабыми даже на вид плетьми ядовитого плюща. Двуногий просто не заметил этого воздействия, но на появление стоящей во весь рост цели среагировал моментально, довернув тяжелую тусклосияющую дырчатую трубу. Смачно харкнул из нее раскаленным металлом. От глупого новичка полетели ошметья, и его силуэт просто исчез, словно разорванная бумажная фигурка.
— Идиотер! Молокососер! — злобно буркнул сидевший рядом с Вила'Раем безбородый и безбровый гном. Обожженная грубая харя гнома презрительно сморщилась, но тут же разгладилась и гном зашипел от боли. Морщиться, и гримасничать ему было очень больно.
Илитиири Вила'Рай только кивнул. Ясно было, что сопляк растерялся и сделал то, что не надо было делать. Хотя атака была внезапной, раньше пришлые берегли себя и Двуногие вот так не пробивали собой дома. Видно и они дошли уже до такого градуса боевого остервенения, что и себя не жалко, лишь бы врагов угробить. Сам эльф, как и сидевший рядом гном до такого состояния дошли уже вчера. Если бы кто сказал им раньше, что они будут работать вместе, драться плечом к плечу, да еще и с людьми в одном отряде, вряд ли бы поверили. Войн в Долине уже давно не было. Стычки со Светлыми тоже стали редкими и не носили характера Большой Беды. Но, ни илитиири, ни дварфы, ни люди все же не считали себя равными. И, в общем, кроме торговли и необходимых контактов старались не общаться. Явившиеся не пойми откуда пришлые прокатились по землям Долины как огненный пал. Не понятно было, что им нужно, они просто выжигали все на своем пути, их не соблазняли сокровища, им не были нужны рабы. Без какой либо видимой причины они уничтожали все. И с виду они были совершенно чужими — даже гномы, имевшие на вооружении и паровых големов и военмехеров ничего подобного не могли припомнить. Пришлые были непонятно откуда. Не из этого мира. С магией не имели ничего общего. Чистые механизмыры, как уверенно определил обожженный гном, бывший сам Мастером Мифрильной Кузни и понимавший в этом досконально.
Теперь Двуногий выбрался на ровную поверхность улицы и встал, поворачивая верхний купол в разные стороны. Понятно, 'слуг' ждет, а те застряли в руинах. Они все же не такие мощные и меньше втрое. Сам‑то Двуногий был повыше крупного тролля и походил на металлическое яйцо с выступами, размещенное на столбообразных ножищах.
Но при таком грузном виде он мог и бегать и прыгать и потому противником был очень опасным. Даже если бы не плевался огненным металлом. А он — плевался. И от этого никакие доспехи не помогали. Даже мифриловые.
Три силуэта 'слуг', похожих на толстые карикатурные статуи людей или эльфов, с зализанными контурами и в полтора роста, наконец, вылезли из облака пыли и Двуногий решительно попер по заваленной всяким хламом улице на площадь. Гном заскрежетал зубами от злости, видя, как гигант ловко обходит все заботливо обустроенные ловушки. Чует он их что ли? Или научились за прошедшие дни боев? А ведь замаскированы все ямы очень толково. И получается — все зря. Хотя три дня назад на каждого Двуногого приходилось по шесть 'слуг'. Поистрепались, твари?
Вила'Рай до рези в глазах смотрел — когда старый маг, командовавший обороной, даст знак. Смотреть было трудно, хотя небо было закрыто тучами и многослойным дымом пожарищ, все же был день, а днем темные эльфы чувствовали себя не самым лучшим образом. Знак появился очень вовремя и илитиири, не высовываясь из укрытия, тут же поставил сразу две иллюзии, взяв за образец обоих боевых магов, которые тут еще были.
Как только фигуры в мантиях возникли за поваленным деревом и вскинули руки для заклинаний, пришлые обрушили на них шквал огня, причем — опытные твари — резко двигаясь зигзагами. Тут и хлопнул рядом тяжелый агрегат, собранный из двух мощных гномских арбалетов, поставленных на колесную раму и смотревших под углом друг к другу. Две утяжеленные стрелы полетели по бокам механической твари, а между ними сверкая, растягивался тонкий, но прочный шахтный трос. Двуногий не боялся стрел, копий, мечей и магии. Единственно уязвимым он становился, если падал. Повалить его было очень трудно, только если подловить в момент резкого движения, когда одна ножища была в воздухе, на весу. Безбородый смог подловить. Стрелы крутанулись вокруг твари, спутывая ей ноги, вместо шага механизм дернулся судорожно несколько раз, пытаясь высвободиться и устоять, но не смог и гулко ничком грянулся о мостовую. Труба начала плеваться огнем. Но как‑то лихорадочно и бестолково, в никуда.
— Аррр! — довольно рявкнул гном. Теперь на 'слуг', оказавшихся без прикрытия, посыпалось все, что еще могли выдать оборонявшие эту деревушку сбродные группки. Дроу, давно уже убедившийся в бесполезности доброго лука и кинжала против этих металлических истуканов, тем не менее, оказался на высоте. Кто бы мог подумать, что детское заклинание 'вонючей болотной грязи' окажется таким действенным! Брошенное в отчаянии три дня назад, потому как маны не оставалось на что‑либо большее, а 'слуга' уже готов был изрешетить супругу Вила'Рая и его самого, это простейшее заклинание оказало воистину волшебное действие. Жидкий ком липкой грязи, шлепнувшийся в знак предсмертного презрения врагу в морду словно ослепил истукана, и струи огня пошли не туда, куда скользнули оба дроу. Эльф сделал из этого вывод и теперь трое 'слуг' один за другим потеряли ориентировку, нелепо затоптались на месте, словно внезапно ослепшие.
Они продолжали стрелять, но это было совершенно бесполезное занятие. Попытки протереть гладкие морды латными рукавицами были безуспешны — эльф еще в детстве прославился среди сверстников тем, что его заклинание давало неоттирающуюся грязь. Ее можно было только еще больше размазать. И что самое главное — горевшие справа и слева по бокам голов 'слуг' синие и красные огоньки тоже заляпывались с первого же попадания. Почему‑то именно это и казалось дроу самым важным. Он считал, что это глаза истуканов — шлемы у них были непрозрачными и дырок, как в рыцарских забралах не имели.
Атака сорвалась. Двуногий громко бился о брусчатку и никак не мог подняться из‑за спутанных ног, один из 'слуг' неуклюже вляпался в 'Дуновенье Ваэр'Роннарга' и его швырнуло выше крыш, кувыркая тяжеленное тело, словно тряпичную детскую куклу. Дроу усмехнулся хищной радостной улыбкой, когда слуга хрястнулся башкой в камни мостовой и остался недвижимым.
Двое 'слуг' растерянно шарились у рухнувшей стены, буквально наощупь. В того, кто был ближе, тут же влетел шар воды. И следом — молния от другого мага. И еще. И еще. 'Слуга' упал на колени, что‑то делал со своим оружием — странно похожим на крепостной гномский арбалет прикладом и рукоятью, но не имевший плеч и тетивы. 'Слугу' мелко трясло, что было странным для металлического болвана. Теперь по нему били все. Третий сумел как‑то удрать, добравшись до пролома в стене.
Оставшийся на виду враг, наконец, рухнул, содрогаясь, ничком.
Эльф почуял тяжелый тычок в бок от соседа. Гном сверкая глазами, показал свою тяжеленную сумку с инструментами. Понятно, хочет дорваться до упавших, и доломать эти механизмы. Вила'Рай усмехнулся и выставил новую иллюзию — фигура гнома затопталась сбоку от Двуногого. Подождал несколько секунд, повесил Вуаль. Гном радостно перепрыгнул стенку и пополз, хоть и неуклюже, но быстро.