Внутренности и корпус судна изрядно перекроили, превратив огромный грузовой корабль в станцию аварийно-спасательной службы. С ростом технологий тяжёлых ситуаций в космосе становилось всё меньше, но потребность в службе так до конца и не отпала. Персонал станции насчитывал двести человек, половину из которых составляли экипажи базирующихся здесь же межсистемных буксиров.
В то время как первые лучи звезды заглянули в каюты персонала, досматривающего сны, трое членов экипажа дежурной смены готовились к отлёту.
— Здесь сто первый, готов к приёму пакета.
Капитан межсистемного буксира двадцатишестилетний Харон Корвел, дождавшись подтверждения систем о приёме данных, надавил клавишу ввода.
— Диспетчерская служба Савоги желает успешного рейса, — прошелестел динамик кокетливым женским голоском, — и с нетерпением ожидает вашего возвращения.
Смысл сказанного не вышел за рамки дежурных фраз, но в тоне девушки-диспетчера определенно читался подтекст. Заметив мечтательную улыбку на лице красавца капитана, двадцатилетняя Айна Диярабо, штурман буксира, раздражённо фыркнула.
«Ожидает возвращения, — мысленно передразнила она симпатию капитана. — Вот сиди там и ожидай, а я буду здесь, рядом», — добавила она с каким-то отчаянным удовлетворением.
Айна давно поняла, что Харон ей небезразличен, но набраться смелости и объясниться девушка до сих пор не решилась.
— Доставим транспорт, и сразу домой.
Не желая слушать воркующие нотки в его голосе, девушка отключилась от внешней связи. Поймав сочувственный взгляд третьего члена экипажа, инженера Смолла Корсака, Айна уткнулась в экран навигационного комплекса.
— Курс проложен, — доложила она через несколько минут, так и не подняв на капитана глаз.
— Тогда в путь.
Будничный, ничем не примечательный полёт начался как обычно. С упругим толчком разошлись захваты, связывающие буксир с причальным сектором станции. Носовые маневровые двигатели изрыгнули пламя, и маленький двухсотметровый кораблик, представлявший собой скелетообразную стыковочную платформу, увенчанную тесной кабиной с одного края и массивным машинным отсеком с другого, медленно попятился прочь от причала. Как только манёвр разворота был завершён, пространство озарила вспышка маршевых двигателей. Станция и теряющая очертания Савога быстро пропали с экрана радара.
Спустя шесть часов буксир набрал необходимую для межпространственного перехода скорость, и за управление взялась автоматика. Это был тот редкий случай, когда системы корабля, ввиду недееспособности экипажа во время перехода, получали полную власть над своими хозяевами.
Спинки кресел плавно пошли вниз. Мягкая ткань обивки кресел ожила и нежно укутала людей, превратившись в герметичные скафандры. Активировались аптечки, вводя в кровь препараты, которые замедляли метаболизм и погружали экипаж в подобие летаргического сна. До прыжка в межпространство, где время и скорость теряли свои привычные свойства, оставалось меньше минуты.
Повинуясь программе, запустились генераторы сдерживающего поля, не позволяющие материи рассыпаться на атомы во время перехода. Вокруг буксира образовался ослепительный ореол, превративший кораблик в светлую искру, словно ножом рассекающую космический сумрак.
Эффект сдерживающего поля стал в своё время величайшим открытием, позволившим кораблям людей за считанные сутки преодолевать межзвёздные расстояния. Были и минусы, главным из которых являлась полная непроницаемость поля для систем корабля. С момента включения поля корабль слеп и двигался дальше буквально на ощупь. Проблему решили, увеличив мощность датчиков, сканирующих слепой отрезок разгона. Обнаружив помехи, автоматика заранее корректировала курс, выводя корабль в чистое пространство.
Эта схема безотказно работала много лет, но сегодня всё пошло иначе. Стоило буксиру окутаться непроницаемым полем, как в пустоте разгонного коридора материализовался невесть откуда взявшийся метеоритный рой.
Столкновение с плотным каменным потоком оказалось убийственным. Буксир застонал от рвущих корпус ударов. Мелкие камни изрешетили кораблик, но дублирующие системы перехода сработали исправно. В следующий миг искорёженный буксир растаял в яркой вспышке межпространственного прыжка.