— Флагман подтверждает, сэр!
— Очень хорошо.
Вот и конец короткой стоянки в гавани. Еще несколько месяцев он не увидит Марии; когда они снова встретятся, она будет матерью.
— Выбрать шкоты до места!
«Отчаянный» набирал скорость, разворачиваясь под попутным ветром, чтоб обойти Бэрри-Хед. Хорнблауэр, пытаясь побороть накатившую на него тоску, перебирал в голове множество не связанных между собой мыслей. Он вспомнил короткий разговор между Корнваллисом и его вестовым. Он был совершенно уверен, что слуга говорил Корнваллису о пакете, приготовленном для передачи на «Отчаянный». Доути совсем не так умен, как думает. Это умозаключение заставило Хорнблауэра слабо улыбнуться. «Отчаянный» рассекал Ла-Маншские волны. На правом траверзе неясно виднелся Бэрри-Хед.
15
Было холодно, невыносимо холодно. Дни стали короткими, а ночи — длинными-предлинными. Вместе с холодами пришли восточные ветры — одно вытекало из другого — и смена тактической обстановки. Ибо хотя «Отчаянный» избавился от тревог, связанных с нахождением вблизи подветренного берега, неизмеримо возросла и ответственность. Теперь ежечасные измерения ветра перестали быть рутиной, представляющей чисто научный интерес. Ветер, дующий с десяти из тридцати двух румбов компаса, позволит даже ленивому французскому флоту выйти через Гуль в Атлантику. Если он попробует это сделать — долг «Отчаянного» немедленно предупредить Ла-Маншский флот. Если французы осмелеют настолько, что решат драться, Ла-Маншский флот построится в кильватерную колонну, чтоб им противостоять, а если (что более вероятно) французы постараются выскользнуть незамеченными, — перекроет все проходы — Ра, Ируазу, Фур.
Сегодня прилив не кончался до двух часов пополудни. Это было очень неудобно — до этого времени «Отчаянный» не решался подойти к берегу, чтоб нести свой дозор с самого близкого расстояния. Сделать это раньше было бы рискованно — если ветер вдруг стихнет, судно, брошенное на волю прилива, может вынести под батареи на Пти Мину и Капуцинах — батарею Тулинг. А еще гибельнее батарей будут рифы — Поллукс и Девочки.
Чтобы проверить положение судна, Хорнблауэр вышел на палубу со светом (в тот день, один из самых коротких дней в году, это было не так уж рано). Провс брал азимут на Пти Мину и Гран Гуэн.
— С Рождеством вас, сэр, — сказал Буш. Чрезвычайно характерно для военной службы, что Буш козырнул, произнося эти слова.
— Спасибо, мистер Буш. И вас также.
Не менее характерно, что Хорнблауэр в точности знал, что сегодня двадцать пятое декабря, и совершенно забыл, что это Рождество; в таблицах приливов церковные праздники не упоминались.
— Есть ли новости от вашей супруги, сэр? — спросил Буш.
— Нет еще, — ответил Хорнблауэр с улыбкой, которая лишь наполовину была вымученной. — Письмо, которое я получил вчера, датировано восемнадцатым, и в нем еще ничего нет.
Письмо от Марии дошло за шесть дней, потому лишь, что провиантское судно доставило его с попутным ветром. Это означало также, что ответ доберется до Марии недель за шесть — а за шесть недель — за неделю — все переменится, ребенок родится. Флотский офицер, пишущий письмо жене, равно как и лорды Адмиралтейства, планирующие перемещения флотов, должны внимательно смотреть на флюгер. Мария и повитуха сошлись, что ребенок родится под Новый Год. В это время Мария будет читать письма, которые Хорнблауэр написал месяц назад. Он хотел бы, чтоб эти письма были подушевней. Но никакими силами нельзя ни вернуть их, ни изменить, ни дополнить.
Единственное, что он мог сделать, это провести часть утра за сочинением письма, которое восполнило бы, пусть с опозданием, недостатки предыдущих (Хорнблауэр со стыдом вспомнил, что не первый раз принимает такое решение). Это письмо писать было еще труднее — приходилось учитывать все возможные повороты событий. Все возможные повороты событий… Хорнблауэр тревожился в этот момент точно так же, как и любой будущий отец.
Он промучился с этими литературными упражнениями почти до одиннадцати часов, ничего толком не написал, и, поднимаясь на шканцы, чтоб подвести «Отчаянный» ближе к берегу, испытывал виноватое облегчение. Хорошо знакомые берега приближались с обеих сторон. Погода была ясная; не искрящееся морозом Рождество, конечно, но тумана почти не было, и Хорнблауэр приказал положить шлюп в дрейф так близко к рифу Поллукс, как мог решиться. Его приказы сопровождал глухой рев пушек Пти Мину. Заново отстроенная батарея, как обычно, палила с большого расстояния в надежде, что в этот-то раз «Отчаянный» подойдет достаточно близко. Узнали ли они судно, причинившее им столько вреда? Очень вероятно.