Осторожно прикасаюсь к щеке, куда он меня ударил. Крови нет, но я чувствую, как ткани уже раздуваются. У меня будет адский фингал. Если я проживу достаточно долго.
— «Скажи мне, куда ты перевезла Нину», — говорит он.
Мы снова вернулись к этой загадочной Нине. Я не могу позволить ему сообразить, что понятия не имею, кто она такая. Блеф - вот мой единственный путь к спасению.
— Нина не хочет, чтобы ее нашли, — говорю я.
— «Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю».
— На самом деле она ужасно напугана.
— “Еще бы! Я ожидаю верности от своих людей, а трепаться с федералами - это верх предательства”. Он бросает взгляд на мужчин, стоящих рядом с ним. “Они понимают”.
— “Но Нина этого не делала”.
“Она никогда не доберется до зала суда. Неважно, сколько раз ваши люди будут ее перевозить, я все равно найду ее. Но, знаете, это становится утомительным.” — Его голос смягчается, становится дружелюбным, почти интимным. — “посвящать так много своих ресурсов выслеживанию этой сучки. На этот раз мне потребовалось целых четыре недели, чтобы разыскать ее. Я даже вынужден был попросить об одолжении полицию Ревира.”
Четыре недели. И тут картинка в моей голове сложилась. Четыре недели назад Грины переехали в дом напротив. Грины, которые держали жалюзи на окнах опущенными, а дверь гаража закрытой. Которые просили меня оставить их в покое. Я думаю о нервной женщине, которая называла себя Кэрри Грин, но это не ее настоящее имя.
Это Нина, и очевидно, что она знает достаточно, чтобы отправить этого человека в тюрьму. Если он не убьет ее первым.
— “Давайте все сделаем легко и красиво”, - говорит мужчина, снова наклоняясь ко мне поближе, и голос его тихий и вкрадчивый. — “Вы помогаешь мне, я помогаю вам”.
— “А если я этого не сделаю?”
Он бросает взгляд на своих людей. — “Какие у вас идеи, парни? Похоронить ее заживо? Раздавить в мусорном прессе?”
Пуля в голову начинает звучать неплохо.
Он снова поворачивается ко мне. — “Итак, попробуем еще раз. Скажите мне, где вы ее скрываете, и тогда я оставлю вас в живых. Я мог бы даже дать вам кое-какой аванс. Мне бы не помешала еще одна пара глаз и ушей. На кого, вы сказали, вы работаете?”
— «Она не сказала», — говорит водитель фургона. «Но я сразу почуял копа. То, как она говорила со мной. То, как она подошла ко мне, как будто ей, блядь, принадлежала улица".
И это было моей ошибкой — думать, что я настоящий герой боевика, хотя в действительности я всего лишь домохозяйка из Ревира. Жаль, что я была так убедительна. Теперь я умру, потому что понятия не имею, где Нина/Кэрри.
Но им необязательно это знать.
— "Дайте-ка я угадаю. ФБР?” - спрашивает меня здоровяк.
Я не отвечаю. На этот раз я вижу, как его рука приближается, но даже при том, что я готова к этому, второй удар ошеломляет меня не меньше, чем первый. Я отшатываюсь в сторону, моя челюсть пульсирует. Губу щиплет, и когда я прикасаюсь к ней, то вижу кровь на своих пальцах.
— “Спрашиваю еще раз. Вы из ФБР?” - рявкает он.
Я делаю глубокий вдох. Шепотом: “Полиция Бостона”.
— “Ну, наконец-то мы сдвинулись с места”.
Я слишком деморализована, чтобы сказать хоть слово. Я смотрю на свою кровь, капающую на бетон, кровь, которая будет безмолвным свидетельством еще долго после того, как я умру. Я представляю, как криминалисты будут прочесывать этот склад через дни, недели или даже годы, глядя на светящиеся под их ногами доказательства моей кончины. Я не смогу рассказать им, что произошло, но моя кровь сможет.
И Джейн возьмет это дело в свои руки. Это единственное, что я знаю, на что могу рассчитывать: уж моя дочь позаботится о том, чтобы справедливость восторжествовала.
— «Попробуем еще...», — говорит он. — "Где Нина?"
Я лишь качаю головой.
«Убейте ее», — говорит он и поворачивается, чтобы уйти.
Один из мужчин достает пистолет и делает шаг вперед.
— Подождите, — говорю я.
Толстяк оборачивается.
— "Отель ”Колоннада", — выпаливаю я. Название всплывает у меня в голове только потому, что именно здесь проходила свадьба внучатой племянницы Агнес Камински. Я помню трехъярусный торт, шампанское и необычайно низкорослого жениха. Мне остается уповать лишь на Пресвятую Деву Марию, потому что этот ответ они могут опровергнуть одним быстрым визитом в отель; но это все, что мне приходит на ум, чтобы отсрочить неизбежное.
— “Под каким именем она зарегистрирована?”
— “Камински”, - отвечаю я, надеясь, что на самом деле там не остановился никто по имени Камински.
Он бросает взгляд на водителя фургона. — “Сгоняй туда. Проверь.”
Теперь, думаю я, вся эта шарада закончится. Когда он узнает, что я блефовала, и женщины, за которой они охотятся, там нет. Больше я ничего не могу ни сказать, ни сделать, чтобы спасти себя. Я могу только думать о людях, которых я люблю, и о том, что никогда больше их не увижу.
Водитель забирается в фургон и выезжает со склада. Полчаса, самое большее час, думаю я. Это все, что потребуется, чтобы разоблачить меня как лжеца. Я оглядываюсь вокруг, ища путь к отступлению. Я вижу строительную технику — цементовоз, экскаватор, — но выхода нет, кроме открытой двери склада, которая сейчас заблокирована мужчинами.
Здоровяк подтаскивает ящик и садится. Он смотрит на свои костяшки и пожимает руку. Этот засранец ушибся, ударив меня. Хорошо. Он смотрит на часы, чешет нос - обычные жесты обычного на вид человека. Он не похож на монстра, но он такой и есть, и я думаю о том, какая Нина смелая, что не побоялась пойти против него. Я помню ее взволнованное лицо и записку, которую она оставила на моем крыльце, прося меня оставить их в покое. Все это время я думала, что она боится своего мужа, хотя на самом деле она боялась этих людей.
Я вздрагиваю от звука его мобильного телефона. Он вытаскивает его из кармана и говорит: — «Да?»
Все кончено. Сейчас он услышит, что Камински в Колоннаде нет. Он узнает, что я лгу.
— "Кто это?" — рявкает он. — Откуда у вас этот номер?
Рев двигателя заставляет обоих мужчин резко развернуться к открытой двери склада, когда внутрь влетает черный внедорожник. Он с визгом останавливается всего в нескольких дюймах от мужчин.
Это мой шанс. Может быть, мой единственный шанс. И я его использую.
Мне не дадут сбежать через дверь склада, поэтому я проскальзываю за Escalade и бросаюсь к цементовозу.
— Какого хрена? — кричит мужчина.
Я спряталась за грузовиком, поэтому не вижу, что происходит, но слышу, как шины с визгом останавливаются, и внутрь въезжают все больше и больше машин. Я слышу крики и стук сапог по бетону.
И стрельбу. О господи, это гангстерские разборки. И я прямо посреди всего этого .