В большинстве сборников опубликованных документов тема деятельности немецких разведывательно-диверсионных школ отражена фрагментарно[108]. Обычно это упоминания о наиболее крупных школах (борисовских, минских и др.) и эпизоды разоблачения агентуры. Отметим научную обработку и публикацию белорусскими историками Стенограммы совещания высшего руководства Генерального округа «Белоруссия»[109], которое проходило 8—10 апреля 1943 г. Отдельно выделим сборники документов и публикации, посвященные истории органов государственной безопасности[110]. В первую очередь отметить фундаментальный многотомный сборник «Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне», в который вошли более 2440 новых документов. Большинство из них снабжено археографическими комментариями. В сборнике опубликованы материалы, касающиеся истории деятельности Бобруйской, Борисовской, Витебской, Гомельской, Минской, Тростенецкой школ, шпионской организации «Русское объединение» и других учебных центров. Отдельные документы касаются вопросов использования детей и женщин в разведывательно-диверсионной работе. Именно этот сборник составляет основу большинства исследований по истории противостояния спецслужб в годы войны.
Одним из негативных последствий издания большого количества документов органов госбезопасности стал перекос в сторону мнения о решающей роли чекистов в вопросе выявления немецких школ и готовившейся агентуры (при этом мы нисколько не умаляем роль советских чекистов в этом вопросе. – Авт.). Это справедливо в отношении агентуры, которая была заслана в части Красной армии и тыл Советского Союза. Однако основная часть школ и курсов, действовавших в годы войны на территории БССР, готовила шпионов и диверсантов в первую очередь для антипартизанской работы[111]. Поэтому сложилась ситуация «недооцененности» работы партизанской контрразведки. Приведем несколько примеров.
18 января 1944 г. была подготовлена шифротелеграмма наркома госбезопасности Л. Цанавы, в которой он сообщает о деятельности в Бресте «шпионско-террористической организации» «Русское объединение», которая готовила агентуру для засылки в партизанские соединения и тыл Красной армии. Цанава поручает сориентировать партизанское командование на поимку и разоблачение этих шпионов [112](напомним, документ датирован 18 января 1944 г. – Авт.). А вот, что говорят нам «партизанские документы»: в августе 1943 г. были разоблачены два агента этой организации, попытавшиеся внедриться в один из партизанских отрядов. В ходе допросов и очных ставок были получены установочные данные на 2/3 членов «Русского объединения», установлено руководство организации. Один засланный агент был расстрелян, второй – перевербован и направлен обратно в Брест с заданием внедриться в организацию, но уже как советский шпион. Там он был разоблачен и в конце сентября 1943 г. убит на конспиративной квартире. 9 сентября 1943 г. БШПД отчитался об этой организации в разведывательной сводке БШПД № 52[113]. Таким образом, к моменту подготовки Цанавой шифротелеграммы, о деятельности «Русского объединения» было хорошо известно по «партизанской линии». Вместе с тем в некоторых исследованиях первенство в разоблачении организации присваивается Цанаве и органам госбезопасности, что формирует у читателей ошибочное представление о действительности [114].
В отношении одной из школ в Минске также можно привести несколько примеров. Так, в докладной записке НКГБ БССР в НКГБ СССР, составленной не позднее 4 февраля 1944 г., говорится о дислокации школы разведки напротив Дома Правительства[115]. Однако эта же информация использовалась в БШПД уже в октябре – ноябре 1943 г[116]. 1 июня 1944 г. в сообщении 4-го управления НКГБ № 4/8-4142 в НКГБ СССР сообщались данные о деятельности в Минске по ул. Шорной разведывательной школы противника, прибывшей из Борисова[117]. Аналогичные сведения были переданы начальнику Особого отдела группы № 13 майору С. Жукову от начальника особого отдела партизанской бригады им. Рокоссовского[118], то есть «по партизанской линии», еще 25 мая 1944 г. Аналогичные примеры можно привести и по некоторым другим школам. Ни в коем случае не преуменьшая и не ставя под сомнение масштабы работы советских чекистов, укажем на то, что роль партизан и значение их контрразведывательной деятельности объективно недооценено.
108
Например: Всенародное партизанское движение в Белоруссии в годы Великой Отечественной войны (июнь 1941 – июль 1944). Документы и материалы в трех томах. Т. 1: Зарождение и развитие партизанского движения в первый период войны (июнь 1941 – ноябрь 1942). – 1967. – 743 с.; Т. 2. Развитие всенародного партизанского движения во второй период войны (ноябрь 1942 – декабрь 1943). Кн. I. (ноябрь 1942 – июнь 1943). Минск: «Беларусь», 1973. – 680 с.; Т. II. Развитие всенародного партизанского движения во второй период войны (ноябрь 1942 – декабрь 1943). Кн. 2. (июль – декабрь 1943). Минск: Беларусь. – 814 с.; Т. 3. Всенародное партизанское движение в Белоруссии на завершающем этапе (январь – июль 1944). – Минск: Беларусь, 1982. – 792 с.; Беларусь непокоренная: Воспоминания, документы, хроника партизанского движения и подпольной борьбы 1941–1944. – Минск: БЕЛТА, 2005. – 391 с.; «Создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников…». Красные партизаны Украины, 1941–1944: малоизученные страницы истории. Документы и материалы / [Авт. сост.: А. Гогун, А. Кентий]. – Киев: Украинский издательский союз, 2006. – 430 с.; Беларусь в постановлениях и распоряжениях Государственного Комитета Обороны СССР, 1941–1945 гг.: справочник/сост.: В.Д. Селеменев, В.В. Скалабан, В.Н. Шепелев. – Минск: НАРБ, 2008. – 214 с.; Милиция Беларуси, 1917–2007 /Министерство внутренних дел Республики Беларусь, Академия МВД Республики Беларусь, 2007. – 350 с.;
109
Стенограмма совещания высшего руководства Генерального округа «Беларуссия» (Минск, 8—10 апреля 1943 года) / авторы-сост. С. В. Жумарь, С.Е. Новиков, Р.А. Черноглазова. – Минск: МГЛУ, 2006. – 220 с.
110
Чекисты на защите столицы: Документы и материалы об участии сотрудников Московского управления госбезопасности в разгроме немецко-фашистских войск под Москвой: Сборник. – М.: Моск, рабочий, 1982. – 320 с.; Червона армія в оцінках абверу // Український історичний журнал. – 1990. – № 7. – С. 114–120;
111
Некоторые наиболее крупные школы готовили агентурные кадры как для борьбы с партизанами, так и для заброски в советский тыл. Это школы в Бобруйске, Борисове, Вилейке, Витебске, Волковыске, Ганцевичах, Глубоком, Гомеле, Калинковичах, Лошнице, Минске, Могилеве, Пигановичах, Ставке. Из более чем 60 школ только около 15 готовили агенту, в том числе, для заброски на советскую территорию. Поэтому правомерно говорить о том, что в разоблачении немецкой агентуры на территории БССР решающую роль сыграли партизаны и помогавшие им сотрудникисоветских органов госбезопасности.
112
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне… – Т. 5. Кн. 1. – С. 51.
113
НАРБ. – Ф. 1401. Оп. 1. Д. 203. Л. 191; Ф. 1450. Оп. 2. Д. 54. Л. 116–134; Ф. 1450. Оп. 2. Д. 55. Л. 125–126; Ф. 1450. Оп. 2. Д. 56. Л. 46.
115
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне… – Т. 5. Кн. 1. – С. 134.
116
Имеются ввиду справки, подготовленные старшим помощником начальника разведывательного отдела БШПД капитаном Н. Косым в начале ноября 1943 г. (См.: НАРБ. – Ф. 1450. Оп. 2. Д. 56. Л. 48–49), а также данные разведсводки за период с 15.10 по 31.10.1943 г. (См.: НАРБ. – Ф. 1450. Оп. 2. Д. 30. Л. 98).
117
Органы государственной безопасности СССР в Великой Отечественной войне… – Т. 5. Кн. 1. – С. 496.