Теперь я, как брошенная на обочине дворняга, смотрю вслед неожиданному соратнику и чувствую, как каждый удар моего сердца взбаламучивает липкий ил в моей душе, вытаскивая на свет поутихший в присутствии Игоря страх. Потерла переносицу, стараясь не впадать в панику. Техники релаксации из телесно-ориентированной терапии* помогают ослабить некоторые мышечные зажимы**, которые вновь, как по команде, сковали тело, но этого недостаточно.
Пожалуй, нужно наведаться к Арсению Ивановичу. Я не медлю. Выискиваю в телефонной книге знакомый номер, который последние несколько лет набирала только по крайней необходимости.
– Арсений Иванович? – постаравшись придать невозмутимости своему тону, спрашиваю я только для того, чтобы дать себе еще чуточку времени на размышление.
– Валерия? – глубокий сильный голос успокаивающим бальзамом льется мне в уши. – У вас что-то случилось?
– Да, – я сжимаю и разжимаю ладонь, лежащую на руле. – Мне нужно с вами встретиться. Срочно.
Секундная пауза, и спокойное:
– Приезжайте, Валерия Сергеевна. Я сейчас отменю клиентов на ближайшие пару часов.
Разворачиваю машину и мчу в автомобильном потоке. На самом деле, психотерапевты не разбрасываются клиентами вот так, и не меняют расписание по запросу любого. Просто я особый клиент для Арсения Ивановича. Он стал моим психотерапевтом вскоре после смерти моей семьи. Он вытянул меня из такого кризиса, который, с великой долей вероятности, разрушил бы меня, останься я с подобным один на один. Аркадий Иванович помог мне поступить, помог связать свою жизнь с психологией, был моим научным руководителем на бакалавриате и магистратуре, поддержал, когда я подала документы на аспирантуру и осталась при институте, радовался, когда год назад защитила кандидатскую. Сейчас я уже работаю над докторской, и мой нынешний научный руководитель – добрый друг моего психотерапевта, а в прошлом году число моих студентов пополнил сын Арсения Ивановича.
Я вспоминаю, как мы познакомились, как здорово было понимать, что я не одна в своем ужасе. Однако, несмотря на все мое уважение к этому человеку, он до сих пор не знает, что я считаю Макса живым. Возможно, сейчас лучший момент, чтобы в этом признаться. Как и во многом другом.
Игорь звонит ровно в тот момент, когда я выхожу из машины во дворе старого дома в центре города, старательно отремонтированного и используемого в качестве жилья баснословно богатыми интеллигентами. Квартира в этом районе стоит раза в четыре дороже, чем в моем, а, может, и больше. Но Аркадий Иванович успешен, поэтому вполне может себе это позволить.
– Да? – говорю я, пытаясь скрыть облегчение в голосе от звонка сыщика.
– Лерка, ты где? – голос Гордеева сочится энтузиазмом, как мясо на гриле, приготовленное моим отцом.
– Приехала к знакомому, – кривлюсь я от панибратского обращения, но не исправляю его. – А что?
– Ты с ума сошла в такое время по знакомым шляться?
– Игорь, это хороший знакомый, – закатываю я глаза. – У него я в безопасности.
– Слушай, Кларисса Старлинг***, давай я буду решать, где ты в безопасности, а где нет? – щеголяя знаниями околоманьячной литературы, предлагает Гордеев. – Если тебя грохнут, кто мне заплатит?
– Если он не убил меня до сих пор, значит, не это является его целью, – рассуждаю я.
– Может, и так, – легко соглашается Игорь. – Но ты не можешь знать наверняка. И вообще… Где ты?
– У психотерапевта, – понизив голос, говорю я.
Захожу в подъезд и киваю бессменному консьержу. Арсений Иванович живет на первом этаже, поэтому мне стоит только пройти мимо антикварного лифта, повернуть налево и упереться в знакомую дверь.
– Ооо… – тем временем тянет сыщик. – Эко тебя повело.
– Заткнись, – ворчу я. – В этом нет ничего постыдного. Психотерапия, по моему мнению, вообще должна стать обязательной для населения.
Открываю дверь квартиры Арсения Ивановича – он всегда оставляет ее открытой перед приходом клиента. Все его клиенты приличные люди. Он говорит, что это позволяет ему занять нужную позицию в разговоре.
– Все, Игорь, – шепчу я. – Я уже пришла. Позвоню, как освобожусь.
– Погоди, погоди, – останавливает меня он. – Лера, давай хотя бы ты поговоришь со мной до тех пор, пока не встретишься со своим терапевтом.
– Я уже в квартире, – шиплю я, поворачивая к кабинету Арсения Ивановича. – Что со мной может случиться?
– Все, иди, – не желает пояснять Гордеев. – Как будешь не одна, скажешь.
Я качаю головой и, после короткого стука, отворяю массивную дверь.