Корона.
Сурт.
Рагнарёк.
Не давая себе ни секунды на раздумья, Тор посылает молот в полет.
От неожиданного грохота закладывает уши. Голова Сурта откидывается назад. Пошатнувшись, он взмахивает руками, пытаясь удержаться, устоять на ногах. Несколько мгновений балансирует на грани падения. И пропускает момент, когда, кувыркнувшись в длинном прыжке, Тор подхватывает сбитую с головы корону.
Тору еще хватает времени на то, чтобы, закинуть ее за спину и поймать Мьёлльнир.
Хватает, чтобы вскинуть молот над головой в ликующем, победном жесте.
Не хватает только, чтобы уйти от удара.
Пылающее острие огненного меча чиркает по бедру, и тело пронзает смертельная боль. Тор кричит, чувствуя, как падает на землю… как заживо сгорает мясо и плавятся кости. Кричит, когда перед глазами взрывается короткая серебристая вспышка. Кричит, не сознавая, что в его вопль вплетается другой крик – еще более громкий, пронзительный, страшный.
Крик смертельной агонии.
Крик человека, у которого заживо вырывают сердце.
И последним усилием меркнущего сознания Тор видит стройную высокую фигуру, закрывающую его своим телом, голыми руками сдерживающую напор смертельного пламени. И исходящая от этой фигуры мощь такова, что останавливается даже визжащий от ярости Сурт.
Останавливается, колеблется и отступает на шаг.
А Тор видит, как сотни не ледяных – огненных змей срываются с тонких ладоней, оплетают пылающий меч, горящей лавиной обрушиваются на Сурта, вгрызаясь, разрывая, скручивая огромное тело в бесформенный тлеющий клубок. Видит, как повинуясь взмаху руки, с неба падает стена белого пламени, расплавляя, погребая под собой огненное войско. И неожиданно вспоминает, что истинное имя его брата вовсе не Бог Обмана.
Локи был – и остается – Богом Огня.
Надо же. А Тор и забыл.
И еще пару мгновений он просто любуется, слабо изгибая губы в мягкой улыбке. А потом перед глазами темнеет. Кажется, огонь гаснет. Наверное, его погасил Локи. Или это гаснет черное Муспельхеймское солнце?
Сквозь сгущающуюся ночь Тор чувствует Локи рядом с собой. Белый, словно призрак, тот стремительно падает на колени и, не сдержавшись, громко стонет от ужаса. Из глаз безостановочно льются слезы, но он, кажется, их даже не замечает, что-то безумно шепча, водя вдоль тела брата руками, до крови закусив тонкие губы.
«Все хорошо», – хочется сказать Тору, – «Не плачь, все будет хорошо».
Но почему-то не хватает сил.
Сознание стремительно гаснет, затягивается в черную воронку.
- Ло…ки – губы немеют. Не слушаются.
Еще один вдох – почувствовать запах свежести.
Так хорошо…
И совсем не больно.
Белая кожа…
Зеленые глаза…
Ло…
…ки.
Комментарий к 12. ...С тех пор так много воды утекло,
Моря превратились в мираж,
Тенью бесшумной воин проходит
На берег, как преданный страж.
Бродит воин всю ночь, зажигает огни,
Ищет брата и близких своих,
Ищет золото воли, что добывали
В битве той по колено в крови.
Путь по звёздам вновь означен,
И вновь гудит набат,
В алтарях святые плачут,
И воин сходит в ад, сущий ад.
Но ни шагу назад.
https://static.comicvine.com/uploads/original/11112/111120784/6046049-screen+shot+2017-09-09+at+16.03.51.png
====== 13. ======
Погребальная ладья медленно скользит по воде. Укрытые легким покрывалом руки крепко сжимают рукоять меча. Светлые волосы рассыпались по плечам. Лицо спокойное. Умиротворенное. Странно видеть его без привычной улыбки.
Тускло горят золотые шары в ладонях скорбящих асов. Кажется, весь Асгард провожает воина в последний путь. Мужчины мрачно молчат, женщины плачут. Его все любили. Сильного, смелого, веселого.
Волны тихо шелестят, мягко трутся о борт ладьи. Осторожно несут ее все дальше и дальше от берега. И вот черноту ночи пронзает горящая стрела. Ярким росчерком рассекает небо и вонзается в обшитую деревом корму. Несколько мгновений ничего не происходит, а затем ладья вспыхивает чистым, золотым огнем. Яркими светлячками рассыпаются и взлетают искры. Медленно ускоряясь, горящий челн рассекает воду, стремясь к последней черте, за которой ревет, низвергаясь в бездну, водопад.
Плач на берегу стихает. Негоже лить слезы, отдавая последнюю честь великому воину. Бледная, осунувшаяся Сиф, стиснув зубы, загоняет обратно жгущие горло рыдания. Осиротевшие друзья с разрывающей душу горечью провожают глазами маленькую светящуюся точку, уносящую тело друга в Вечность.
Локи стоит чуть поодаль, один.
На мертвенно бледном, заострившемся лице безумной зеленью полыхают глаза.
Течение ускоряется. Борта омывает белоснежная пена. Острый изогнутый нос ладьи на миг зависает в воздухе и с грохотом рушится вниз. И в то же мгновение столб ярких искр взлетает к черному небу, к высоким холодным звездам. Вознося бессмертную душу в прекрасный золотой чертог, где павшие воины живут вечно…
Толпа понемногу редеет. Через короткое время на берегу остается один Локи. Ветер, как ласковый детеныш, треплет черные волосы, игривым котенком трется о щеку. Локи прикрывает сухие, воспаленные глаза, поднимает к небу лицо. Минуту стоит неподвижно. Затем резко разворачивается и стремительным, широким шагом возвращается во дворец.
- Я должен был быть там.
- Не выдумывай. Ты еще слишком слаб.
- И все же…
- Знаешь, что? Это потрясающе! Просто потрясающе! Я не отхожу от тебя уже четверо суток! Ты в буквальном смысле слова превратил меня в свою постельную грелку! И вместо благодарности, намереваешься пустить в задницу к Хель все мои усилия?!
- Локи, ну не кипятись. Я не хотел тебя обидеть. Ты самая лучшая постельная грелка на свете! Во всех девяти мирах! Во всей…
- Заткнись, Тор. Просто заткнись.
Тор замолкает, отбрасывая напускную веселость. Поднимает серьезный, печальный взгляд.
- Ты должен меня понять…Фандрал был моим другом…
Локи вздыхает. Садится на кровать. Осторожно касается пальцами горячего лба. Отводит в сторону прядь пшеничных волос. Последние четыре дня научили его многому. В частности, что именно этот жест успокаивает Тора лучше всего. Действует безотказно. И Локи беззастенчиво им пользуется.
Он не признаётся даже самому себе, но ему доставляет острое удовольствие реакция брата на его прикосновения. От того, как вздрагивает Тор, как неудержимо тянется за узкой ладонью, стараясь продлить касание прохладных пальцев к щеке, в груди разливается тепло, прорывающееся наружу мягкой, светлой улыбкой.
- Он был моим другом, а я…я не смог его спасти. – Между бровей брата залегла скорбная складка, и Локи с трудом сдерживает порыв коснуться ее губами.
- Я понимаю, – как можно мягче говорит Локи. – Но ты не смог бы помочь ему, даже если бы не напоролся на меч Сурта. Он погиб от руки одного из великанов, мгновенно, когда взрывная волна отбросила вас от той пещеры. И когда я думаю, что ты мог лежать сейчас рядом с ним… что в океан Вечности мы могли отправлять сегодня две ладьи!.. – Локи внезапно сжимает кулаки и замолкает. Смотрит в окно блестящими глазами и сдавленно заканчивает, – Когда я думаю об этом, мне хочется вырвать себе сердце, чтобы больше никогда… ты слышишь, Тор?! Никогда!!!! не чувствовать то, что мне пришлось испытать, держа на руках твое мертвое тело.
Локи отворачивается, чтобы Тор не увидел искаженное болью бледное лицо, широко распахнутые глаза и текущие по щекам слезы. Пытается встать, но Тор не пускает. Берет за руку, переплетает пальцы. Осторожно гладит.