Один швырнул вещи в фургон и обернулся к товарищам. — Ну-ну, братаны. Посмотрите, что у нас тут.
— Что вы делаете… — выдохнула она, не веря глазам.
Заводила поддернул штаны и ухмыльнулся ей. — Разве не понятно? Помогаем бедным.
Она мысленно окинула себя взором и поняла, сколь нелепо выглядит, блуждая по улицам в вечернем наряде, уже порванном и грязном. И тут же хмуро моргнула. Внешний вид — сейчас это совершенно не важно! — Убирайтесь, — велела она им.
Они захихикали. Двое заходили со спины. — Сперва подари нам поцелуй, милашка, — потребовал главарь. — Один поцелуй, о госпожа Высоко-Велико…
Тут кони в упряжи заплясали, пятясь и дрожа. Главарь ощерился: — Погляди, что пугает треклятых коней. Эй, Гревин!
Один из его людей поспешил к лошадям, но не успел схватить за гриву ближайшего, как обе взвились в полном ужасе и понеслись прочь. Фургон загрохотал, пропадая в тумане, роняя ящики и горшки.
Главарь поднял глаза к тучам. — О, ради любви Опоннов! Чего смотрите? Ловите их!
Все уплелись, оставив Порван-Парус наедине с главарем и еще одним типом. Она попятилась, прижавшись к холодной стене. Садок шипел в руках, но она ничего не могла сделать, поняв вдруг, что придется открыто ударить по живым людям.
— Не заставляйте меня вредить вам… — сказала она, и голос ломался от страха.
Оба засмеялись — то ли не подозревая о ее силе, то ли разгадав изъян характера.
— Милашка, — плотоядно усмехнулся главарь, протягивая руки, — ты не смогла бы навре…
И тут произошло сразу многое. Чудовищная фигура вывалилась из дымки, оскалив зубастую пасть — мужчины заорали или попытались заорать — скорее это походило на потоки крови и прочих жидкостей, вырвавшиеся из их ртов. Она тоже кричала, Садок высвободился, порождая колоссальный взрыв света и энергии, ее отбросило, голова ударилась о камень, отчего перед глазами засияло еще сильнее. Больше она ничего не запомнила.
Картерон видел перед собой лишь мокрую мостовую, и то под самыми ногами. Затем услышал звуки шагов — ноги были явно человеческими — и решил идти следом за парочкой, спокойно и целеустремленно пробиравшейся сквозь кошмар. Кто это был, он не имел понятия. По крайней мере, они не пугаются происходящего.
Хотя, сообразил он, не должно ли это испугать его еще сильнее?
Наконец шаги затихли. Он прошел еще пару саженей и застыл, осторожно поднимая глаза. В узком переулке стояли двое, весьма непохожие один на другого. Тощий седеющий коротышка и невероятно грузный великан, скорее бродячий дольмен. На его плече лежала длинная алебарда, лезвием которой удобно было бы перерубить лошадиную шею.
Тощий выставил укоризненный палец. — Тебе не следовало бы выходить сей ночью.
Картерон безрадостно улыбнулся. — Вполне с вами согласен. А что вы двое делаете на улицах?
Он успел узнать их. Старикашка и его ручной громила были хорошо известны в заведении Щупа. Хотя он ни разу не видел их столь… трезвыми.
Гмм, тут же от них — или от одного из них? — донесся сладковатый запашок абсента.
— Мы выполняем некое задание, — сказал тощий.
— Да? И кто же вы такие?
— Фаро, — представился старикан, кивнув на башнеподобного спутника. — Тренеч.
Тренеч, похоже, не любил попусту бросать слова на ветер. Он молчал, крутя головой, ища что-то в ночи.
— А я…
— Мы знаем, кто ты, — оборвал его Фаро.
Картерон моргнул. — О?
— Работаешь на того, назойливого.
— Назойливого?
— Твой наниматель. Маг Тени.
— Ага… Понял.
— Он уже совался в Дом. Предупреждаю — мы не потерпим нового вторжения.
Картерон ощутил столь сильное смущение, что брови сошлись у переносицы. Он закашлялся. — А… как скажете…
Фаро хмыкнул, отчего-то удовлетворившись.
Неподалеку раздался устрашающий лай. Картерон вздрогнул и нервно обернулся, всматриваясь в сумрак и пляшущие тени.
— Кажется, тебе лучше идти с нами, — сказал Фаро. — Будешь в безопасности. Возможно, ты сумеешь подарить своему патрону немного здравомыслия.
Картерон обернулся, брови высоко взлетели. — Мой патрон? Поговорить с ним?
Фаро и спутник двинулись дальше. Картерон шел за ними — Да, — согласился Фаро. — Ибо он близится. И мы видим, что целью его является Дом.
Дом? Картерон удивлялся, шагая по улице и слепо щурясь в туман. "О чем они, ради Маэла? Арко, не дай убить себя, проклятый!"