Танцор всплеснул руками: — Как? Что решилось?
Крошка-маг лишь пожал плечами. — Без понятия. Но нам пора осмотреться.
— Итак, мы в пресловутом доме? — Келланвед рассеянно кивнул Танцору. — Я думал, в него очень трудно попасть.
— О да, уверяю тебя.
— Но мы вошли без особых проблем.
Келланвед цыкнул себе под нос. — Неужели? Без проблем? Так доложу тебе: путь, мною избранный, не повторит никто из живых людей. Мы проскользнули внутрь, друг мой. Если бы ты попробовал вломиться силой — это было бы невозможно. Но скользя среди темноты и теней, меняя различные садки и владения, подходя все ближе и ближе, притворяясь частицами мрака, отбирая и отыскивая, пока, наконец, плоскости не сойдутся вместе… или, иначе говоря…
Танцор косо взглянул на него. — Ну так говори.
Маг перебирал пальцами по головке вновь обретенной трости и не желал встречать суровый взгляд Танцора.
— А может… он просто впустил нас.
— Не кажется ли тебе, что это лишает меня великого достижения?
Танцор сложил руки. — А что ты сказал псам?
Келланвед наконец взглянул на него, воздевая бровь. — Что? А! Всего лишь намекнул, что им достанется много весьма интересных дел, если они подружатся с нами. Видишь ли, мне пришло на ум, что им уже изрядно надоело вынюхивать незваных гостей в песках, среди руин и привидений. Со мной им суждено много большее.
Танцор глубоко вздохнул и печально покачал головой. — Иными словами, ты заключил сделку.
Лицо недомерка болезненно скривилось. — Да ну, Танцор. Любое слово что-то означает. Знай, тебе нужно быть осторожнее в… выражениях.
Танцор лишь покачивал головой: — Нет. Я сказал что намеревался. Не понимаешь? Мы сами стали псами из твоего сценария, Дом заключил сделку с нами.
Келланвед простер руки, будто ошеломленный. — Уверяю, твои слова лишены смысла. Лишь благодаря моему гению и глубокому прозрению тайн Садков, моим манипуляциям мы смогли проникнуть в скрытые трещины, апории и лакуны тавматургических защит сего места.
Танцор молча махнул рукой и пошел в коридор. — Сохрани слова для историков.
Шагая сзади, Келланвед воздел палец. — Историки! Это идея!
Через четыре дня после Теневой Бури — как все называли те события — Токарас подозвал Картерона к дверям бара и указал наружу. — Еще какой-то желает наняться.
Картерон кивнул. Он и сам намеревался пойти на берег. Открыв дверь, он увидел молодого, стройного дальхонезца рядом с двухколесной тележкой, в каких портовые грузчики обычно перевозят крупные предметы. В тележке виделась какая-то груда одеял.
Парень поклонился в пояс со странной, несколько напряженной учтивостью. — Вы работаете на мага и его партнера? На того, который имел дело с Мертвым Домом?
Картерон заинтересовано кивнул. — И?
— Хочу предложить службу — в обмен на милость.
— Ну, сейчас их нет…
— Они вошли туда, как рассказывают местные жители?
Картерон снова кивнул. — Мы так сочли.
Парень вежливо кивнул. — Отлично. Я буду ждать. Но сейчас… передо мной еще одно дело. В городке есть храм Худа?
Картерон потер подбородок, порядком удивленный. — Ну… тут есть квартал, где ты сможешь отыскать алтари и капища… но вряд ли целый храм.
Парень уставился в указанном направлении. — Хорошо. Кстати, меня зовут Дассем.
— Картерон Сухарь.
Парень подхватил оглобли тележки и пошел по улице. Картерон следил за ним, все еще озадаченный.
Открылась дверь и выглянула Хаул, морщась и моргая на утреннем свету — она так и не успела оправиться от удара, поразившего ее давешней ночью.
— Кто это был? — спросила она странно требовательным тоном.
— Не знаю. Некий дальхонезец Дассем, он хотел поговорить с Келланведом.
Она поглядела вслед гостю и сунулась в пивной зал. — Зубоскал! Следи за дальхонезцем с тележкой.
Мужчина встал из-за стола и скользнул между ними. — Ладно.
Картерон кивнул Хаул на прощание и направился на очередные работы по починке "Закрученного".
Вернулся он лишь к ночи и был удивлен, найдя дальхонезца сидящим в углу. Сам подошел к Прощай, Зубоскалу и Недуриану, что сидели за другим столом. Кроме них, в таверне было лишь трое посетителей, сильно напившихся матросов.
Он кивнул в сторону гостя и тихо спросил, садясь: — Так что же не так с пареньком?
Зубоскал лишь пожал плечами. — Он дотащил тележку до квартала алтарей, потолковал с несколькими людьми, затем побрел к старому огражденному каменной стеной загону за чертой города. Там какой-то старик поклонился ему до земли, представляете! Он оставил повозку вместе с грузом и вернулся к нам. Сидит весь день.