В конторе они нашли Келланведа стоящим у окна. Он покачивался взад и вперед. кивнул Дассему, будто не удивляясь. — Что привело тебя на остров Малаз? Передумал?
— В каком-то смысле, — натянуто сказал юноша. — Служба за службу.
— То есть?
Дассем ощущал себя весьма неуверенно. Явно не умея красиво говорить, он хрипло закашлялся. — Мне кое-что нужно поместить в Мертвый Дом.
— Это тебе не треклятый склад, — фыркнул Танцор, подходя к столику и наливая вина.
Келланвед задумчиво качал головой: — Ну… можно и так сказать. А взамен?
— Взамен я буду служить вам.
Танцор подавился вином. Утер рубашку, не отрывая взора от меченосца. — Ты — служить нам?
Глаза Дассема сузились, словно он столкнулся с оскорблением. — Мое слово верно…
Келланвед успокаивающе воздел руки: — Прошу, пойми правильно. Мы не усомнились в твоем слове. Вот только цели наши могут… не совпадать.
— Мне нет дела до ваших целей. Я буду служить.
Танцор вопросительно глядел на Келланведа.
Маг постучал концом палки по доске пола, снова раскачиваясь на носках. — Что же, все это сплошные гипотезы. Мы можем не попасть в Дом второй раз.
Дассем схватился за ручку двери. — Вот и поглядим.
Келланвед и Танцор вновь обменялись взглядами. Танцор пожал плечами. Маг ткнул тростью в сторону двери. — Хорошо…
Дассем отвел их на окраину. Вынес из низкой постройки сверток и положил в тележку. Бородатый старик, что жил в каменной трущобе, без конца кланялся Дассему.
Дассем потащил повозку. Танцор невольно оглянулся: старикан шлепнулся в грязь на колени, да так и стоял, молитвенно воздев руки.
— Поклонник Худа, — пояснил Дассем.
Келланвед вел их к Дому. Танцор шагал сзади, за тележкой. Шею щекотало, как будто за ним наблюдали. Да, некий стройный молодой человек в темных одеждах следовал за ними в отдалении. Танцор нахмурился и продолжил путь, то и дело оглядываясь. Ему не нравилась лукавая улыбочка на губах юнца, как будто тот готовился разделить с ними необычайный секрет.
У Дома Дассем бережно поднял толстый сверток и понес на руках. Келланвед отворил железную калитку. Дассем оказался последним на дорожке. По пути Танцор оглянулся и заметил бледного парня около ограды. Улыбка пропала. Он скорее казался сердитым.
Дассем осторожно положил сверток в боковой комнате рядом с прихожей. Танцор и Келланвед заинтересованно смотрели. Слои одеял разошлись, показав голову девушки из Даль Хона — глаза сомкнуты, потные волосы свалялись. Похоже, она крепко спала.
— И что это? — воскликнул Танцор.
Дассем не отводил взгляда от девичьего лица. — Та, которой я поклялся, будто смогу ее защитить.
— Здесь она будет в безопасности, — сказал Келланвед, удивив приятеля необычайно серьезным тоном.
Дассем смахнул тылом ладони потные волосы со лба девочки и кивнул. — Так меня заверили.
Танцор хотел спросить, кто, во имя Бездны, мог заверить его, когда маг хлопнул в ладоши, заявив: — Отлично. Итак, мы заключили соглашение?
Встав на колени рядом с девочкой, молодой воин склонил голову. — Заключили.
— Превосходно. Итак, ты идешь с нами. У нас есть… одно побочное дело.
Танцор исполнился подозрений. — Что такое?
Келланвед усмехнулся: — Увидишь…
Тени завились вокруг них, Танцор предостерегающе поднял палец: — Говорил тебе, никаких внезапных…
Все трое пропали, оставив кружиться листья и комки пыли. Через некое время раздались тяжелые шаги, бронированный колосс показался в проеме двери. Глухой шлем склонился, будто удивляясь новой обитательнице.
Прежде всего Тайскренн ощутил ладони и стопы — они нестерпимо чесались. Затем колени и плечи дали знать о себе стреляющей болью. Он застонал — или даже этого не смог?
Грудь резко содрогнулась, спина выгнулась аркой. Боль ходила от одного нерва к другому, поджигая их. Теперь он был уверен, что рот издает вполне реальные стоны.
Наконец он охрип, потом заснул от мучительного переутомления.
Разбудил его шум: нечто тяжелое скрипело, будто двигаясь по камню и гравию. Ушей коснулся шепот. Он напрягся, вслушиваясь.
— Пробудился, — сказал в темноте мужской голос.
— Да-да, — ответил женский голос, нетерпеливо и пренебрежительно.
Он решил спросить у них, что происходит. Глубоко вдохнул и выдохнул, пошевелил языком и попробовал заговорить. Услышав лишь сухое шипение, а потом подобающий зверю хрип.
— Умирает, — сказал мужской голос. — Не правда ли, он умирает?
— Нет, — отозвался женский голос. — Воды, — велела она, — воды гостю.