На мостовой осталась лишь дымящаяся дыра. Камни лежали грудами, иные раскалились докрасна, шипя и брызгая искрами. "Всевозможные боги… он не мог… это же не…" Танцор моргнул, заставил себя отвернуться и помчался к бару.
"Смешок" был готов к осаде. Наемники Угрюмой закрывали фасад бочонками и тачками. Внутри шел спор.
Даджек и его молодой помощник Джек стояли в круге сердитых напанов. Джек растопырил пальцы, умоляя: — Прошу, одумайтесь.
— Хотя бы послушайте его, — вставил Даджек.
Видя Танцора, Угрюмая нетерпеливо махнула рукой, указывая на морпехов. — Прикажи им остаться.
Дассем, видел Танцор, стоял в стороне и слушал.
— В чем дело? — спросил ассасин Даджека.
Угрюмая шевелила челюстью, будто проглатывая гнев. — Нет времени спорить, — рявкнула она.
— Мы ошибаемся, окапываясь здесь, — сказал Джек. — Нет путей отступления.
Даджек кивнул.
— Так чего бы хотел ты?
Джек указал на выход. — Мосты, вот настоящие узкие места города на болотах. На южном канале их всего три. Забаррикадируем, и сможем продержаться. Если они прорвутся по одному, мы уйдем по второму и так далее.
Танцор поднял руку, останавливая град возражений. — О каком числе солдат мы говорим?
— Мы говорим о сотне отборных морпехов, — сказал Зубоскал. — Они уже построились. Нужно действовать.
— Одна сотня? — вдруг заговорил Дассем. Танцор вздрогнул, почти забыв о дальхонезце.
— Более или менее, — удивленно отозвался Зубоскал.
— Какой из мостов самый узкий?
Джек нахмурился: — Тот, что дальше от берега. А что?
Меченосец уже шагал к двери. — Держите два других, пусть напаны идут на мой. Буду ждать.
Он вышел прежде, чем Танцор смог возразить. Даджек глядел на Джека, тот на него. Угрюмая взмахнула руками: — Кто этот безумец, во имя Бездны?
— Ты не поверишь, даже если скажу, — ответил Танцор.
Картерон сунул голову в дверь, чуть не падая под порывами ураганного ветра. — Остаемся или идем? Нужно решить сейчас же!
Танцор махнул рукой, веля всем уходить. — Берите телеги, грузите ящики. Баррикадируем мосты.
Ослепительная вспышка заставила их ослепнуть. Над головами зарокотал гром.
— Молния, — сказал Токарас, едва замолкли отзвуки.
— Это была не молния, — возразил Танцор.
Проводив в путь почти всех сородичей — и еще человек тридцать местных наемников — Картерон снова нырнул в "Смешок", закрыв дверь. Снаружи бушевал ветер. В баре оставались Зубоскал, Хаул, Прощай и Угрюмая, разозленная как никогда. — Будешь помогать, или мне встать на страже двери?
Женщина выбросила руку, указывая. — Иди! Ты нужен там. Нас слишком мало, чтобы отсиживаться здесь.
— Тебя это не касается, — сказал он решительно. — Тебя не должны видеть.
— Я могу драться! — почти взвизгнула она, топнув ногой.
Картерон потер давно обросший подбородок. — Надеюсь, не придется, — отвечал он. — Ибо это будет значить, что все мы мертвы.
Угрюмая вытянулась, будто получив пощечину. Крепко сжала руками плечи и резко кивнула. — Извиняюсь. Иди. Ты нужен там.
Он ответил на кивок. — Удачи. Зубоскал, береги ее.
Грузный мужчина, которого они считали лучшим бойцом, лишь махнул рукой.
Картерон открыл дверь и согнулся под напором резкого ветра. Улицы были совершенно пусты: обитатели Малаза давно привыкли к ночным бурям.
Они с Арко приняли командование обороной двух мостов; что дальхонезец с мечом задумал устроить на третьем, было непонятно. Он понимал лишь, что Танцор ему доверяет, а это что-то значило. Да, ему будет довольно и своих забот. Взойдя на мост, он увидел, что бойцы все еще раскидывают груз и переворачивают телеги. Здесь были юный Джек, Чосс и Танцор, и больше дюжины малазан — бывшие пираты, грабители и уличные забияки.
— Вовремя, — крикнул Чосс, указывая за баррикаду.
Картерон кивнул ему и влез на телегу. Колонна отборных солдат с Напов маршировала по улице.
Яростный ветер налетел, чуть не заставив его кувыркнуться кверху ногами. Картерон закрыл глаза ладонью, наморщил лоб. Удивительное дело — туч не было вовсе.
— Да, вот что странно, Сухарь, — сказал Чосс. — Я заметил типа в какой-то рясе. Следил за нами, потом пропал.
— Думаю, началась битва магов, — оборвал их Танцор. — Келланвед… не остается в стороне.
Картерон равнодушно крякнул. Его скорее беспокоила женщина — офицер, что вела напанов. Он полез на ту сторону баррикады.
— Сухарь! — сердито заорал Чосс.