Петир замер, держась обеими руками за пояс брюк. Его изуродованная огнём грудь часто вздымалась, словно он только что пробежал марафон. В блёклых глазах отразилось понимание, и мучитель медленно отступил от распростёртой на столе жертвы.
— Значит, ты не всё вспомнила, Санса. Она где-то внутри тебя, да? Глубоко, в самой тёмной части твоего сознания, куда ты сама боишься заходить. Ты не смирилась с собой, глупое дитя… — В голосе Бейлиша звучало разочарование. Он резко наклонился и обхватил лицо дрожащей девушки руками. — Сколько же мне ещё нужно вдалбливать в тебя это осознание?!
Санса, не выдержав, заплакала. Слёзы оставляли на ледяной коже обжигающие линии, и Петир принялся неторопливо вытирать их огрубевшими пальцами.
— Такая уязвимая… — шептал он. — До встречи с твоей матерью я думал, что люблю только рыженьких стерв, таких, как Рос. Знаешь, если спать с одним человеком с подросткового возраста, это накладывает свой отпечаток… Но Кет оказалась такой нежной и чуткой, верной своему мужу и семье, что я влюбился без памяти. Я даже хотел отказаться от мести и её кольца, но убеждения отца оказались сильнее. Не будь Кейтилин замужем за этой тварью Старком, я бы… Она бы не умерла. И Лиза, скорее всего, тоже. Я бы просто забрал кольцо с живой, слегка дрожащей ручки, а не с окровавленного трупа в этом проклятом старковском имении…
Ледяной воздух, с хрипом наполняющий лёгкие Сансы, вдруг показался ядовитым. Она пыталась вытолкнуть его из себя вместе с теми словами, что навеки отпечатались в памяти девушки. И самым страшным было то, что она уже слышала когда-то их. Когда-то…
«Ты не готова вспомнить это, не правда ли? Ты же спрятала их, воспоминания, вместе со мной». Хриплый голос Алейны прозвучал настолько отчётливо, что юная Старк дёрнулась в сторону, подальше от сумасшедшей «соседки». Но та не торопилась занимать главенствующую позицию в голове. У неё попросту не было на то сил.
— Я собрал почти всё, — не прекращал свою речь Бейлиш. Его бесцветные глаза были широко распахнуты, а изуродованное лицо отражало скрытое безумие. — Мне не хватало двух колец и тех чёртовых бумаг, которые твой отец куда-то спрятал… Получи я их вместе с оставшимися печатками, и вся страна оказалась бы в моих руках. Если бы только ты смогла вспомнить или узнать, куда он их дел… Если бы вы все оказались более податливыми… Но ты разочаровала меня, племянница. Ты не захотела принять свою суть и помочь мне доказать истинность отвергнутых взглядов ордена. Значит, придётся помочь сделать это ей.
Вместе с последним словом, произнесённым шёпотом, Петир решительно забрался на стол, к которому была прикована Санса, и начал стремительно избавляться от остатков одежды. Взгляд, которым он окидывал юное тело подопечной, был девушке знаком ещё с детства. Привычное желание спрятаться почти накрыло её с головой, а в дверь сознания уже скреблась хохочущая Алейна. Но в момент, когда напор Альтер-эго стало практически невозможно сдерживать, Санса позволила себе, что не позволяла никогда — вспомнить каждый момент, начинающийся с этих мерзких прикосновений Петира к её телу, его откровениям после насилия. Всё, что приносило раньше боль и заставляла сознание вновь и вновь дробиться, прятаться, позволять…
Девушка рванула с такой силой, которую от себя никогда раньше не ожидала. Правая рука, сдирая кожу до крови, с чавкающим звуком высвободилась из ремня. С непривычки первый удар угодил мимо лица Бейлиша, но тот был так ошарашен происходящим, что попросту замер, голый, между раздвинутых ног Сансы. Вторым ударом юная Старк заставила насильника упасть на пол и застонать. Высвободив левую руку тем же способом, что и правую, Санса принялась отстегивать оставшиеся ремни. Вместе с тем, как Петир смог подняться на ноги, его пленница освободилась от оков и схватила тяжёлый чемоданчик с хирургическими инструментами, который Рамси всегда держал у изголовья стола. Новый удар окончательно отправил Бейлиша на пол в бездыханном состоянии. Старк, поскальзываясь на собственной крови, побежала к выходу. Схватив висящий возле двери медицинский халат, девушка торопливо набросила его на голое тело и, то и дело оборачиваясь на своего мучителя, застегнула пуговицы. Липкие руки постоянно соскальзывали, оставляя на белой ткани алые отпечатки. Наконец, справившись с одеждой, Санса открыла тяжёлую дверь и выбежала в подземелье.
Как она оказалась возле камеры брата, юная Старк не помнила. Очнулась только тогда, когда возглас Джона эхом отскочил от каменных стен.
— Санса, посмотри на меня! Ты в порядке? Слышишь?
— Да, — еле слышно ответила девушка, трясущимися руками безумно дёргая замок на двери камеры. — Я не знаю, как вытащить тебя оттуда. Не знаю, не знаю, не знаю! Нужно бежать, спасаться!
Джон с ужасом смотрел на обезумевшую от страха сестру и пытался докричаться до неё, но тщетно. Окровавленная, в заляпанном халате, Санса сама внушала ужас, особенно в этом отвратительном подземелье. Мужчина заметил краем глаза, как в камере напротив замаячила Игритт, настороженно глядя на безумицу. Когда Старк, дёрнувшись от лёгкого шороха, закричала и принялась колотиться в дверь, Джон не выдержал и, просунув между прутьев руку, схватил сестру за запястья. Под пальцами тут же запульсировала кровь, но прикосновение к открытым ранам отрезвило Сансу. Она замерла, хрипло дыша после истерики, и выдавила из себя:
— Я оглушила Бейлиша. Нужно бежать…
— Он без сознания? — хмуро спросила Игритт, прижавшись лицом к решётке, чтобы лучше слышать. Санса молча кивнула.
— Но у меня нет ключей, — прошептала девушка. Слёзы вновь потекли по впалым щекам.
Джон открыл уже рот, чтобы заставить сестру бежать без него, как вдруг камера Игритт со скрипом открылась. Рыжеволосая пленница, смотря прямо в глаза своему другу и любовнику, сжимала связку ключей.
— Я была заодно с ними. Меня подсадили к тебе, чтобы узнать про какие-то бумаги. Не суди строго, Джон. Я правда отдувалась за брата и прикрывала его, как ты — свою семью. Только Тормунд у меня один. Я в тебя влюбилась и, сговорившись с твоим отцом, стала ждать благоприятного случая, чтобы выбраться. Прости.
Всё это Игритт проговорила спокойным тоном, пока открывала камеру Джона. Тот стоял с каменным лицом, лишь глаза следили за действиями девушки. Стоило двери распахнуться, Сноу молча обхватил еле стоящую на ногах сестру и потащил к выходу. Игритт, сжав в кулаке ключи, обогнала их и пошла впереди. На удивление, лестница в подземелье никем не охранялась, как и главный вход в поместье. Троица, не веря собственному счастью, выбежала из дома и уже направилась в сторону ворот, как до тошноты знакомый голос протянул:
— Куда-то собрались?
Тирион понял, что заснул, только тогда, когда чья-то рука решительно закрыла ему рот. Распахнув глаза, карлик увидел бледное лицо Маргери. Прижав дрожащий палец к губам, девушка указала на особняк Болтона и отняла руку от лица Ланнистера. Её напряжённый взгляд остановился на пугающем доме, а точнее, на людях, стоящих возле него. Посмотрев туда же, Тирион едва не закричал: Рамси сжимал в руках пистолет, направленный на трёх перемазанных в крови людей. Между двух незнакомцев была зажата Санса.
— Куда-то собрались?
По тому, как говорил Рамси и как смотрел, Санса поняла, что перед ними — его худшее «Я». Однако стоило мужчине остановить взгляд на своей жене, как его нижняя губа предательски дрогнула. Пистолет, который он до этого сжимал в опущенной руке, моментально уставился дулом на беглецов.
— И ты с ними?! Почему?
Такого стремительного «переключения» Старк еще не видела у своего супруга. Раньше ей приходилось гораздо дольше добираться до более податливого и нежного Рамси, но сейчас он стал ребёнком, которого обидели. А избалованные дети, у которых отбирают любимую игрушку, бывают очень жестоки.
— Рамси, послушай… — начала Санса. Но визг Болтона оборвал её:
— Никуда тебя не пущу!
Выстрел раздался мгновенно, и девушка, потеряв опору, рухнула на колени.
Тирион не разглядел, куда именно угодила пуля, но когда подстреленный мужчина, держащий Сансу, сложился пополам от боли, а сама Старк упала на землю, карлик рванул к особняку. Рядом бежала Маргери, на ходу доставая что-то из кармана. Несколько метров они преодолели в мгновение ока и, вдвоём врезавшись в ворота, с лёгкостью их распахнули. За общим шумом и суетой никто, казалось, не обратил на них внимание: Рамси визжал что-то нечленораздельное, то и дело переводя оружие с одного сбежавшего на другого, а троица явно была дезориентирована. Лишь у рыжей незнакомки взгляд оставался ледяным.