— А ты ещё подкинь… Пускай она почувствует, откуда приходит… кайф.
— Вот куда бы ещё этого придурка отправить? — спросила Шагалова и громко рассмеялась.
— Дать ему денег и отправить его в родной колхоз, — ответила Краева.
— Я чувствую, что наша Леночка уже готова… Животик-то тёпленький… Я ручонками уже прошлась по изгибам… Ох, Машка! Сейчас бы такую оргию закатили!
— А Оленьку ты уже прощупала?
— Ты о чём говоришь?! — Выкатила свои огромные чёрные глазища. — Она уже со стряпухами вовсю кувыркается. Демидовой такой куни отслюнявила — та аж сквиртанула на радостях. Так ты прикинь, прямо в гримёрке…
— Наша сучка! — с гордостью заявила Мария.
— Да она всех любит — и мужиков, и баб… И даже с этими козлаёбами оттягивается… Честная давалка… Безотказная, как японская праворукая тойота.
Как сказал Джонатан Свифт: «О появлении настоящего гения можно судить по сговору остолопов против него», — а я бы ещё добавил: подлецов, завистников и энергетических вампиров, которые мечтают присосаться к его фиолетовой ауре.
После таких откровений, я на цыпочках вышел из квартиры и аккуратно прикрыл за собой дверь. Мне нужно было проветриться, покурить и подумать. Я сел на лавочку, рядом поставил бутылку шампанского и достал пачку «LM».
Сперва возникло пьяное мстительное чувство — ударить кулаком по столу, размотать эту блядскую компанию, выкинуть их из квартиры и забрать Ленку домой. Но потом я успокоился, отдышался и пришло разумное понимание вещей, — «Ну допустим, — рассуждал я, — Мансурова вернётся в Тагил, вернётся на свою прежнюю работу во дворец культуры металлургов. И что? Каждый вечер она будет сидеть на кухне с бокалом вина, дымить в форточку и жаловаться на жизнь, а мне опять придётся врать, оправдываться, встречаться урывками с любовницей, постоянно смотреть на часы, прислушиваться к шагам, вздрагивать от каждой остановки лифта на моём этаже, от каждого хлопка общей двери, и, затаив дыхание, ждать, что вот сейчас в замочную скважину войдёт ключ, как шило под ребро. А потом заметать следы, собирать по квартире тёмные длинные волосы, менять постельное бельё, отмывать бокалы от этих ядовито-красных маркеров измены».
— Что, собственно говоря, произошло? — спросил я у самого себя в слух.
Так бывает, когда у меня случается дилемма или какой-нибудь форс-мажор. Я словно ищу моральную поддержку у того, кто стоит за моей спиной, и он, как правило, отвечает мне — моим же голосом:
— Ничего страшного, и самое главное — ничего нового. Ты просто в очередной раз пытаешься уйти от житейских проблем. Ты не любишь их решать. Ты не любишь что-то менять. Упаси Господи. Это твоё характерное малодушие. Страусиный синдром, как я его называю.
— И что ты предлагаешь? — спросил я своего невидимого оппонента. — Нарушить это хрупкое равновесие? Лишиться привилегий? В конце концов — денег?
— Оно уже нарушено. Иногда человеку приходится выбирать…
— Ты знаешь, что для таких, как я, выбор страшнее, чем полное отсутствие вариантов.
— Ты ещё справку покажи.
— Я не могу всё вернуть назад. Я уже не тот лихой пацанчик в кожаной кепочке, а она уже не та милая девочка в розовом берете.
— Послушай, дружок, не надо мудрить. Ты просто ответь на вопрос…
— Да всё я знаю!
— Ты любишь её?
— Да!
— Ты сам ответил… Так вот, если ты настоящий мужик, ты просто обязан…
— А в противном случае?
— Ты сделаешь вид, что ничего не было.
— Я подумаю. Тут не надо с кондачка решать.
После столь неожиданной кульминации вечера я сделал для себя вывод: не пытайся узнать, что о тебе думают окружающие, если они даже улыбаются при встрече и ласково спрашивают — как дела? И уж тем более не надо знать, что о тебе думают близкие люди или твоя жена: при любом раскладе тебе это не понравится.
Женщины любят обсуждать свои отношения с мужчинами, особенно проблемные отношения, и многие высказывания этих так называемых подруг являлись отголоском тех претензий, которые в мой адрес имела жена. Я совершенно уверен в том, что она перемывала мне косточки вместе с Шагаловой. В противном случае откуда Галина знает про восьмое марта, ведь я действительно приехал с пустыми руками? Мне она ничего не сказала, но зато пожаловалась своей товарке. Вот откуда несёт тухлятиной.
Как ни в чём не бывало я вернулся в квартиру и увидел практически засыпающую компанию. Ленка посмотрела на меня мутными глазами и широко зевнула…
— Ну, муженёк, тебя только за смертью посылать, — сказала она хриплым голосом и слегка кашлянула.