Где-то на задворках пыльного сознания что-то очень болезненно колыхнулось, но я запретила себе даже думать об этом. Нет. Нельзя возвращаться назад, чтобы не утонуть в том прошлом, которое может затянуть в такую темноту, что я снова потеряю смысл жизни. Нельзя думать! Нельзя!
После того, как мы закрыли кафе, наш путь лежал к дому Лиама, чтобы собрать все свои вещи и перевезти их в квартиру Евы.
— Что скажешь ему, если начнёт себя оправдывать? — спросила Ева, когда мы остановились у подъезда многоквартирного дома.
— Ничего я не собираюсь говорить, просто хочу забрать свои вещи.
— Зря мы не взяли тот букет, — проворчала Ева, с которой мы спорили перед тем, как выйти с работы.
— Зачем его драконить? Пусть просто расстанется со мной по-хорошему, я ничего уже не хочу.
— Удобная ты, Валери. Не кричишь и ничего не рушишь. Надо было набить ему морду перед уходом.
— Это карается законом, ещё напишет на меня заявление, — ответила я и открыла дверь подъезда.
— Значит, материться можно, и я намерена сейчас не сдерживаться, если он скажет хоть слово.
— Твоё право.
Мы подошли к лифту и нажали на кнопку вызова, через несколько секунд он появился, выпуская молодую пару, которая жила этажом ниже. Они поздоровались со мной, и я улыбкой ответила на приветствие, пока подруга нервно ожидала нашего подъёма.
Не знаю почему, но я сейчас уже не переживала о том, что сделаю, когда снова увижу Лиама. Не хотелось закатывать скандала, чтобы выяснить причину такого поведения. Было пусто. На душе. Даже плакать не хотелось, хотя где-то в глубине меня была скорбь о том, что не все всегда происходит так, как хочется.
— Только не стучись! — Ева остановила мою занесенную руку, когда мы стояли около двери. Я перевела взгляд на неё. — Это твой дом, Валери. Ты можешь войти туда как хозяйка и просто забрать вещи. Пусть думают, что хотят, это твоё право.
— Не хочу ругаться, — простонала я.
— Не ругайся. Я ничего такого не говорила, но не позволяй этому типу думать, что он выгнал тебя. Зайди и брось ключи, как делала это всегда, пройди мимо и возьми чемоданы. Не разговаривай, если не хочешь, просто покажи, что ты сама решила уйти отсюда.
— Блин, Ева!
— Бери ключи и открывай!
Она была права, как всегда. Пусть я и ушла отсюда как побитая собака в собственный день рождения, но вернувшись, я должна была сделать так, что, уходя за мной останется последнее действие. Поэтому я под одобрительный писк Евы вставила ключ в замок и провернула его. Та сразу же поддалась. Сделав глубокий вдох, я почувствовала запах дома, в котором мы прожили кучу времени, а теперь я делала это в последний раз.
Когда мы вошли, то в нос ударил запах готовящейся еды и разговаривающего в гостиной телевизора. Моя обувь стояла на своих местах, как и обувь Лиама, а потом моё внимание привлекли несколько чемоданов, чуть дальше.
— Лиам, это ты вернулся? — из-за угла кухни вышла та самая девушка и замерла с полотенцем в руках. Моим полотенцем! — Ты что тут делаешь? Пош…
— А теперь мы поговорим, красавица! — мимо меня как ураган пронеслась Ева, схватила напуганную девушку и увела на кухню под её громкий писк. Я не пыталась слушать их. Я повернулась на звук открываемой двери.
Лиам замер на пороге, и его улыбка, не адресованная мне, пропала, стоило ему заметить мою фигуру в нескольких шагах. Я отвернулась и поспешила по коридору в нашу спальню. И чуть было не засмеялась: они уже начали собирать мои вещи. Как же трогательно с их стороны.
— Что ты тут делаешь? — прокричал Лиам с кухни, судя по всему Еве.
— Пришла оторвать твой чертов член! Ты хоть понимаешь, что ты творишь?! Тебя ударить жалко, потому что даже в такой ситуации Валери запретила это делать. Но ты козёл! Наглый и вонючий! Никогда ты мне не нравился! Понял?!
— Не лезь куда не надо! — прокричал он в ответ.
Их перепалка продолжилась, пока я скидывала все со шкафа в открытый чемодан. Глаза горели от новых слез, но я давила их в зародыше, чтобы не расклеиться совсем. Ощущалось все это каким-то сном. Да почему я такая мягкая? Почему сейчас не ругаюсь и не кричу, а позволяю так нагло показывать измену парня, которому отдала столько лет жизни?!
— Валери, мы должны поговорить! — влетел Лиам в комнату.
— О чем? Что ты хочешь, мать твою, мне сказать?! Что ты изменил мне? Что ты трахался в нашей спальне, забыв обо всем? Что ты хочешь сказать? — выкрикнула я, теряя терпение. Мне не нужны были его оправдания. Я и так видела все с первого ряда.
— Я хотел с тобой поговорить о Лизе, я влюбился, понимаешь?! Влюбился!