матросские ленточки славы —
с лямками бурлаков.
Как вы его ни тяните,
не разрывается трос.
В нем красного знамени нити
и нити крови и слез.
Крепок наш трос неказистый.
Внутри его навсегда
сжаты зубами связистов
наших фронтов провода.
Парень смоленский курносый,
забыв невеликий свой рост,
по этому самому тросу
впервые взобрался до звезд.
. 351
«Авророй» и Маяковским
на целый мир забасив,
мы тянем планету сквозь косность
на тросе без запасных.
И под любой перегрузкой
выстоит в грозы, в мороз
истории нашей русской
неразрываемый трос.
Камень лежачий сдается,
когда не сдаешься ты сам.
Я а к будущее создается.
Так строят сегодня БАМ,
9
Шпала — это только* шпала,
не растет на ней трава,
но когда слеза упала
на нее — она жива.
Рельса ·— это только рельса,
но когда, «тук-тук» ловя,
ты об рельсу ухом грелся,
то она тогда твоя.
10
Г р а ж д а н е будущие пассажиры,
запивая портвейном таежный пейзаж,
вы вспомните нас, которые проложили
путь прогрохатывающий ваш?
Поймете, как мерзлую землю долбали мы
когда на камнях мы строили БАМ,
не слушая песенное «бам-бам-баманье»,
честно сказать, противное нам.
А когда нам крутили
«Королеву экрана»
из какой-то придуманной
пляжной страны,
на нас не действовала эта к р а л я;
комары нам прокусывали штаны.
В жизни все было грубее, корявее.
352
К нашим потомкам по нашим путям
мы выйдем, проламывая фотографии,
ретушь газетную смазав к чертям.
Порой мы падали, полумертвые,
д а ж е забыв стянуть сапоги,
но лентой чапаевской пулеметного
дорога ложилась на грудь тайги.
Есть лжедороги, есть лжепророки.
Кто лжедорогой идет — пропадет.
Смысл дороги не просто в дороге,
а в том, куда она приведет.
Потомки, запомнить бы вам не мешало:
должны вы довывернуть из земли
лежачие камни земного шара,
которые вывернуть мы не смогли.
Вы не узнаете трудностей наших,
и слава богу.
Вам из болот руками
не выволакивать «МАЗ».
Но не забудьте, потомки, что, строя дорогу,
мы сами стали дорогой для вас.
С нас многое спросится
эпохой и вечностью.
Мы — первая просека
всего человечества.
1975
.
353
Евгений Евтушенко
Северная надбавка
ПОЭМА
1976–1977.
Журнал «Юность» № 6 1977 г.
За что эта северная надбавка!
За —
вдавливаемые
вьюгой
внутрь
глаза,
за —
мороза такие,
что кожа на лицах,
как будто кирза,
за —
ломающиеся,
залубеневшие торбаза,
за —
проваливающиеся
в лед
полоза,
за —
пустой рюкзак,
где лишь смерзшаяся сабза,
за —
сбрасываемые с вертолета груза,
где книг никаких,
за исключением двухсот пятидесяти экземпляров
научной брошюры
«Ядовитое пресмыкающееся наших пустынь —
гюрза…»
2
«А вот пива,
товарищ начальник,
не сбросят, небось, ни раза…»
«Да если вам сбросить его —
разобьется…»
«Ну хоть полизать,
когда разольется.
А правда, товарищ начальник,
в Америке — пиво в железных банках!»
«Это для тех,
у кого есть валюта в банках…»
«А будет у нас «Жигулевское»,
которое не разбивается!»
«Не все, товарищи, сразу…
Промышленность развивается».
И тогда возникает
северная тоска по пиву,
по русскому —
с кружечкой,
с воблочкой
— пиру.
И начинают:
«Когда и где
последний раз
я его…
того…
Да, боже мой, братцы, —
в Караганде!
Лет десять назад всего…»
Теперь у парня в руках
весь барак:
«А как!»
«Иду я с шабашки
и вижу —
цистерна,
такая бокастая,
рыжая стерва,
Я к ней — без порыва.
Ну, думаю, знаю я вас:
написано «Пиво»,