- Что такое? Тебя что-то тревожит? - заметивши тревогу жены, явно отразившуюся на лице, переспросил Виталий.
- Нет. Это я о своём...завтра надо будет снять показания с того объекта, что ты привёз. А ещё я сегодня капалась в архивах Ордена, мне стало интересна история разрушения «Твердыни покаяния», так кажется со времён Средневековья стали величать замок, руины, коего возвышаются над нашим домом.
- Опять Вильгельма развлекала? - улыбнулся Виталий. Его жена и младший брат Эсмонда давно не разлей вода, особенно это стало ярко выражено, когда выяснилось, что мальчишка больше не сможет ходить. Эля сидела днями и ночами у постели Вильгельма. Не давала ему сникнуть после ошеломляющей новости. Даже спасла от попытки наложить на себя руки и прикрыла перед братом и отцом, ибо тогда и без того сломленному мальчишке пришлось получать от родственничков. Хотя...на их месте за попытку суицида Виталий сам бы уши-то надрал сорванцу, да только жена не позволила.
- Ну а что делать? Борислав Вацлавич не хочет даже Вильгельму рассказывать как так произошло: сто лет твердыня стояла, а с 1553 пала, да так, что от неё лишь набор камней остался. Как? Ни одна того временная технология неспособна вот так подчистую уничтожить столь внушительных размеров замок, который мог два года держать осаду, переживший не одну битву. Характер разрушений больше похож на оружие нашего времени. Но как такое может быть? - Чем больше об этом говорила Эля, тем пламенней становился её взгляд, и стало ясно, не только одному Вильгельму сей вопрос интересен. Виталий улыбнулся, ему это показалось забавным.
- Ты смотри, чтобы Борислав Вацлавич не прознал, а то оба получите на орехи. - Настроение Виталия окончательно вернулось к хорошему.
- Вот скажи честно, на замок напал дракон? - Эля представила каких колоссальных размеров должен быть этот ящер, что бы не парясь разгромить сей крепкий замок. Её богатое воображение нарисовало разожравшегося дракона сытно икнувшего, когда сделал своё тёмное дело, и она не смогла не улыбнуться.
Виталию лишь оставалось молча восхищаться любознательностью и усидчивостью жены, а ещё не заурядным умом, ведь она внесла немалую лепту в изучение этих богомерзких тварей. Такое редкое сочетания ума и красоты, хотя, может, если кто иной посмотрит на Элю, то и не признаёт её красавицей. Но Виталий-то смотрел не со стороны, да и в его глазах она была самым нежным и прекрасным существом. Всё в жене вызывало влечение: плавные движения, когда она втирала крем в кожу, и блеск той самой кожи от крема, а какая она нежная на ощупь, а эти соблазняющие округлые формы, обтянутые туго полотенцем, оно то и дело задиралось, когда девушка нагибалась, а её упругие перси кокетливо выглядывали Эля была натуральной брюнеткой хотя невзлюбила свой цвет волос, а вот её муж все в ней боготворил. Он встал, поставил стакан на тумбочку, что стояла возле кровати, подошёл к жене, стоявшей перед большим зеркалом.
- Ты такая умница у меня. - Прошептал жеманно над самым ухом супруги Виталий, она аж вздрогнула всем телом и тотчас смущённо покраснела.
- Я серьёзно, ну скажи, а? Тебе что жалко? - не унималась она, поборовши чувство смущения.
- Я не знаю, никогда не интересовался, ведь какая разница, это было в седую древность, чтобы не раздербанило «Твердыню покаяния» оно наверняка уже сдохло.
- Так значит, это было одно существо?- изумилась Эля, заглянувши в лицо мужа, пытаясь понять, шутит ли он или нет.
- Ну, Эсмонд нашёл какие-то летописи и там говорилось о каком-то Грозовом рыцаре. - Виталий положил руки на тонкие плечи жены и стал спускаться всё ниже, не прекращая любоваться в зеркало её красотой.
- Так это был человек? - вырвавшись из объятий Виталия от поразившего её трепетную душу изумления, переспросила Эля.
- Нет. Его так почему-то обозначили, а что это за фиговина была, не понять.- Разочаровано вздохнувши, ответил супруг.
- Эх, вот бы узнать правду...да как? Кстати, мне сказали, завтра привезут новые образцы для изучения. Ты что-то об этом знаешь? - заглянувши выжидательно ему в глаза, испросила Эля.