Дальше вообще началось нечто невообразимое: Эссиль подошла к Вильгельму вплотную, присевши на корточки... обняла его. Младший брат Эсмонда оторопел, Эля удивлённо всплеснула руками, а Виталий чуть глаза не растерял, так они у него выкатились из глазниц от изумления.
- Ничего, я тебя понимаю и прощаю. Эсмонд и впрямь тебя любил, всегда с теплом во взгляде вспоминал о тебе. Он уважал вашего отца. Но и отказаться от меня не смог, наверное, часть вины лежит всё-таки и на мне: - прошептала Вильгельму на ухо нежным голосом Эссиль. Он, поколебавшись приобнял её, и ответил голосом полным тепла:
- Ты не виновата в его гибели, моему брату не понравилось бы моё поведение. - Пришлось окончательно с горечью на душе признать свою неправоту Вильгельму.
- Какая идиллия! - с ироничной едкостью прервал столь трепетное общение Борислав Вацлавич, который внезапно решил посетить лабораторию, чтобы узнать, как проходит изучение нового «образца», как тут он застал такое! Если старик раньше просто ненавидел эту маленькую феечку, то теперь жаждал разорвать её на куски и скормить собакам. Мало того что искусила старшего сына, так теперь ещё лапы положила на младшего. Тварь!
Эссиль отпрянула от Вильгельма, а Виталий аж дёрнулся. Ведь Борислав Вацлавич словно вырос у него за спиной. Старик скорым шагом подошёл к девушке, хватил за руку и поволок за собой.
- Отец, не надо! - пытался заступиться за возлюбленную брата Вильгельм, но его слова не прорвались сквозь заслон жгучей ненависти до души отца.
Борислав Вацлавич приволок Эссиль в наблюдательный пункт, там были панели управления, за которыми сидели люди, они удивлённо посмотрели на вошедших. Эссиль подвели к смотровому стеклу, и она увидела, что за ним внизу была ещё комната поменьше, там находилось стальное кресло, к которому был намертво прикреплён Остроклык, он хотел вырваться из пут: да без толку, сама комната была герметично закрыта.
- Зачем вы меня сюда притащили?- когда старый охотник отпустил пленницу, она, потирая запястье, отошла от него.
- Ты, кажется, сдружилась с этим оборотнем? - кивок головы старика указал на Остроклыка и в его глазах появился какой-то недобрый блеск.
- Какое это имеет значение? Зачем все это?
- Ну нехорошо же такой доброй подруге, как ты, пропустить казнь... Своего друга! - и старик рассмеялся хриплым, противным на слух смехом. А сидящие за пультом управления люди поникли, кто-то тяжело вздохнул. Эссиль ужаснулась этой вопиющей жестокости, на которую был способен этот гнусный тип. И даже не верилось, что этот прогнивший насквозь человек привёл на свет столь благородного Эсмонда.
- Есть ли предел вашей подлости? Отпустите Остроклыка, он вам ничего не сделал! - вступилась девушка за товарища.
- А мне плевать, он не человек - а нечисть, уставом нашего Ордена положено изничтожать подобное. Так что смирись, тем более тебя ждёт та же участь! - и глава Ордена дал команду начать казнь. Механизм запустили и немного погодя комната стала наполняться газом, Остроклык, вырывался как мог, увы, путы его держали крепко. Эссиль пыталась броситься к панели управления, чтобы остановить адский механизм, но её грубо схватил Борис Вацлавич, несмотря на почтенный возраст он сохранил былую ловкость и силу.
- Нет! Пустите! Не-е-е-ет! - кричала Эссиль умоляющие.
- Знаешь, что это за газ? Превращённое в пар серебро, так что действо обещает быть занятным! - этому старому охотнику казалось, доставляло величайшее удовольствие наблюдать за мучениями пленника. Когда газ заполнил собой комнату то Остроклык, стал кашлять кровью, а потом у него истекали кровью глаза и нос. Кожа стала облазить, превращаясь в жижицу. Пуленепробиваемое стекло не пропускало воздух, иначе ещё и удушливый запах плавленой плоти одолели бы обоняние Эссиль, она отвернулась не в силах смотреть на этот ужас, ей было больно слышать крики, переходящие в булькающие хрипы, но охотник не давал возможности отвернуться, заставлял упорно смотреть на искривлённое в кошмарной гримасе боли лицо, когда-то столь жизнерадостного друга. Когда всё было кончено обессиленную и бледную как полотно Эссиль отвели в её камеру, затолкнули и закрыли дверь. Принцесса боялась повернуться в сторону соседней камеры, ведь та, к ужасу девушки, обнаружилась бы пустующей. А это значило, то что ей пришлось лицезреть было правдой, а не дурным сном. Эссиль молилась хоть бы это был сон, лишь жуткий сон и сейчас её окликнет Остроклык, осведомиться не мучили ли её эти гнусные охотники. Но сосед упорно молчал. А в голове Эссиль стучало, как в тамтам «Это ты виновата». Она рыдала, всхлипывала и снова рыдала, забившись в угол камеры. Иные пленники молча за ней угрюмо наблюдали и ожидали своей печальной участи.