— Эм… Да… Там был человек из моего кафе, который меня любит. Он организовал помощь.
— И куда ты теперь?
«И что можно ответить на этот вопрос? — Думал Малой. — Сказать правду? Может, она поймет? Но ведь я обещал Серому никому ничего не говорить».
— Почему ты молчишь?
— Я не могу сказать, куда я иду. — Сказал Малой.
— Почему?
— Этого я тоже не могу сказать.
— А если я потребую?
— Все равно не скажу.
— Это подозрительно. — Сказала Умница. — День назад ты ушел от ответа на вопрос, что случилось на ферме. Теперь ты не говоришь о том, куда ты ходишь. Ты странно ведешь себя в последнее время. Ты хранишь слишком много секретов, и я начинаю подозревать тебя в измене стае.
— Твои подозрения ложны.
— Тогда говори!
— Нет.
— Почему?
— Потому что я не хочу. Я мог бы соврать тебе, но я не приемлю лож, а поэтому я просто говорю тебе, что ничего не скажу.
— Я требую!
— Ты больше не вожак. Мне безразличны твои требования.
— Я по-прежнему сильнее тебя.
— Я все равно тебе ничего не скажу.
Про себя Малой думал, что было бы намного проще соврать. Ему в голову пришли пара правдоподобных способов это сделать.
— Ну пожалуйста, — ласково сказала Умница, обойдя Малого сбоку и потерявшись головой о его шею. — Я все равно не отстану от тебя.
«Не поступай с другим существом так, как бы ты не хотел, чтобы поступали к тебе в его теле — Думал Малой. — Но что делать, когда один поступок навредит разным существам. С одной стороны, я хочу, чтобы мне говорили правду, а значит, я не должен врать. С другой стороны, я не хочу, чтобы данные мне обещания нарушались, а значит, я не должен ей ничего говорить. Впрочем, почему я вообще решил, что это верный способ определять правильный поступок? Я не помню, откуда я узнал эту максиму, но я всегда был уверен, что именно это правильный способ отделения правильного от неправильного. Это утверждение было очень глубоко укорено в моем сознании, что я не был способен поставить его под сомнение. Но что теперь?».
— Я больше не позволю тебе уйти от ответа. — Сказала Умница.
— Пообещай мне, что никому не скажешь. — Сказал Малой.
— Что ж, обещаю.
Малой вздохнул и выдавил:
— Я собирался пойти к своему кафе. Силач ведь запретил побираться, поэтому я не хотел говорить.
— Почему ты идешь не в ту сторону?
— Чуть-чуть заблудился. Я не очень хорошо знаю округу.
— А почему ты убежал от фермера? — Спросила Умница.
— У него живет племянник — маленький садист. Он издевается над животными, в том числе над собаками, а взрослые потакают ему. Поэтому я убежал.
— Ладно. — Сказала она.
Умница ушла, и Малой пошел дальше к чердаку, размышляя о моральном принципе. Максима, кажется, была не правильной. Если это действительно так, то как возможно определить правильность поступка? Маньяк, скорее всего, не понимал, что он злодей, когда снимал с живой девушки кожу. Торговец кур не понимал, что он садист. Этого не понимал и фермер. Все всегда считают себя правыми, хотя это не так. А вдруг я тоже чего-то не понимаю? Как определить, совершаешь ли ты не правильный поступок? Ложь Умнице была неправильным или правильным поступком? И действительно ли Малой поступает правильно, когда отказывается от мяса? А вдруг убивать людей и собак — это все-таки правильно? Где критерий правильности?
Малой взобрался на чердак и обрадовался, очередной раз увидев птенца живым, но расстроился, когда понял, что он болен. Малой поел корм.
Он решил, что поступил правильно, когда соврал Умнице. Благодаря этому птенец до сих пор в безопасности — вот что важно. Важны последствия поступков, а не их соответствие какой бы то ни было максиме. Золотое правило нравственности — это всего лишь ориентир, с помощью которого можно оценивать альтернативные последствия.
Вместе с появлением этой мысли Малому пришло осознание того, то доедать мясо с помоек — это даже добро. Так смерти этих живых существ становятся менее трагическими и бессмысленными. Но уничтожать их ради удовольствия, забывать о подлинном значении недвижимых кусков плоти — это кощунство.
Тем временем Серый поглощал остатки недвижимых кусков плоти из личного тайника под гаражом. Он ел осторожно, периодически выглядывая и проверяя, не видит ли его кто-нибудь. И «кто-нибудь» появился — пес по кличке Щегол. Серый спрятался, но Щегол подошел и сказал:
— Я знаю, что ты там. Выходи.
Серый не выходил.
— Хватит жрать. — Говорил Щегол. — Сейчас твоего друга разорвут на чердаке.