Поздно вечером она вернулась обратно и рассказала на птичьем дворе, как летала на юг, как видела поток машин, мчащихся мимо. Она была в землях, где растут овощи. И наконец, она побывала в саду. В нем прекрасные цветы, и она познакомилась с самим садовником.
— Как интересно! Молодец, курица, сколько всего повидала! — шумел птичий двор, выслушав ее рассказ.
Прошло полгода, наступила весна, и опять вернулись ласточки. Они стали рассказывать о море, которое они видели на юге. Но птичий двор ни за что не хотел им верить. «Наша курица нам уже все рассказала», — говорили они.
Курица теперь стала знатоком юга. Ведь она перебралась за шоссе!
Шелуха душ древних людей
Царь Хуань-гунь читал книгу в своем дворце, а у входа во дворец работал колесных дел мастер Бянь. Отложив молоток и долото, колесник вошел в зал и спросил:
— Могу ли я узнать, что читает мой государь?
— Это книга мудрецов, — ответил Хуаньгунь.
— А эти мудрецы еще живы?
— Нет, давно умерли.
— Значит, то, что читает государь, — это всего лишь шелуха душ мудрых людей.
— Да как смеешь ты, ничтожный колесник, рассуждать о книге, которую читаю я, твой повелитель?
— Я, мой повелитель, сужу по своей работе, — ответил колесник. — Мои руки словно сами все делают, а сердце мое поет. Я не могу объяснить это словами. Тут есть какой-то секрет, и я не могу передать его даже собственному сыну, да и сын не смог бы перенять его у меня. Вот почему, проработав семь десятков лет и дожив до глубокой старости, я все еще мастерю колеса. Вот и мудрецы, должно быть, умерли, не раскрыв своего секрета. Выходит, читаемое государем — это шелуха душ древних мудрецов!
Охотник за цикадами
Однажды Конфуцию повстречался горбун, который очень ловко ловил цикад, так ловко, словно просто подбирал их с земли.
— Неужели ты так ловок? Или у тебя есть Путь? — спросил Конфуций.
— У меня есть Путь, — ответил горбун. — Перед тем как идти на охоту на цикад, я кладу стеклянные шарики на кончик длинной палки. Если я сумею положить друг на друга два шарика и не уронить их, я не упущу много цикад. Если удержу три шарика, от меня спасется только одна из десяти, если же пять шариков — от меня не уйдет ни одна цикада. Я замираю, словно каменный. В этот миг я не думаю ни о чем, только о цикадах. В их крылышках сосредоточен для меня весь мир. И я добиваюсь своей цели.
Услышав это, Конфуций сказал своим ученикам, которые его сопровождали:
— Полное спокойствие духа. Все мысли сосредоточены на одном. Только так можно добиться успеха.
Бойцовый петух
Один из слуг растил бойцового петуха для государя. Однажды утром государь спросил:
— Готов ли твой петух к бою?
— Пока нет. Ходит заносчиво, ярость вспыхивает в нем постоянно, — ответил слуга.
Прошло еще несколько дней, и государь снова задал тот же вопрос.
— Нет, еще не готов, — ответил слуга. — Глядит злобно. На любой звук откликается, крыльями машет.
Спустя десять дней государь снова спросил о том же.
— Почти готов, — отвечал слуга. — Даже если рядом закричит другой петух, он не беспокоится. Посмотришь издали — словно из камня вытесан. Другие петухи не посмеют принять его вызов: едва завидят его, как тут же убегают прочь.
Дух не ведает смущения
Юноша показывал Учителю свое искусство стрельбы из лука: натянул тетиву, поставил на локоть кубок с водой, пустил стрелу, а потом, не дожидаясь, когда она долетит до цели, пустил и вторую, и третью. И все это время стоял не шелохнувшись.
— А смог бы ты стрелять, если бы взошел со мной на скалу и встал на камень, нависший над глубокой пропастью? — спросил Учитель.
Сказав это, Учитель взошел на высокую скалу, встал на край камня, нависшего над пропастью, и предложил юноше стать рядом с ним. Тот же упал на землю и от страха закрыл лицо руками.
— У высшего человека, — сказал Учитель, — дух не ведает смущения, даже если он взмывает высоко в небо или падает в бездну. А ты сейчас закрыл от страха глаза. Немногого стоит твое искусство стрельбы!