Многоножка и лиса
Многоножка гуляла на своей сотне ног, поэтому ее и называют многоножкой. Это чудо, гулять, имея сотню ног, ведь даже с одной-то парой управляться так непросто!
А справиться с сотней ног — это и вправду почти невозможно. Но многоножке это без труда удавалось!
Лисе стало любопытно: ведь лисы всегда любопытны, как ум. Лиса посмотрела, она изучила, она проанализировала, она не могла этому поверить.
— Постой! — попросила она. — Я тобой озадачена, и хочу тебя спросить. Как ты всем этим управляешь, как ты решаешь, какую ногу за какой надо переставлять? Сотня ног! Ты ходишь так плавно. Как у тебя получается такая гармония?
— Я ходила всю жизнь и никогда не задумывалась об этом, — ответила многоножка. — Дай, я подумаю.
И вот она закрыла глаза и впервые многоножка стала двумя Она всегда жила и ходила, и жизнь ее была цельна. Она стала субъектом и объектом, она стала двумя, и затем попыталась пойти. Это оказалось трудно, почти невозможно. Она упала наземь, потому что как Вы управитесь с сотней ног?
Лиса рассмеялась и заявила:
— Я знала, что это трудно, я знала это заранее!
А многоножка горько заплакала. Со слезами на глазах она воскликнула:
— Это никогда раньше не было трудно, но ты придумала проблему. Пожалуйста, не задавай другим стоножкам этого вопроса. Я ходила всю свою жизнь, и никогда не было никаких проблем, а теперь ты меня полностью убила. Теперь я никогда не смогу снова ходить.
Неизвестно, что стало с этой многоножкой. Если она оказалась так же глупа, как и некоторые из людей, то она должна быть где-нибудь в больнице, искалеченная, парализованная навечно. Но я не думаю, что многоножки настолько глупы. Она, скорее всего, выбросила этот вопрос из головы. Она, надо полагать, сказала лисе:
— Прибереги свои вопросы для себя, а я буду просто ходить.
Она, вероятнее всего, поняла, что, живя разделенной, она не уйдет далеко.
Мы — туристы
Ни чему не принадлежать — один из величайших опытов жизни. Быть совершенно посторонним, никогда и нигде не чувствовать себя частью — это великий опыт трансценденции.
Американский турист приехал к суфийскому Мастеру. Давно он слышал о нем, глубоко влюбился в его слова. И вот он, наконец, собрался и приехал к нему. Когда он вошел в комнату, то был удивлен: комната была абсолютно пуста! Там только сидел Мастер, и не было никакой мебели. Американец не мог себе представить жилого помещения без всякой мебели. Он спросил:
— Где твоя мебель, господин?
Старый суфий рассмеялся и сказал:
— А где твоя?
— Но я же турист. Я не могу привезти с собой мебель!
— Вот и я турист, приехавший на несколько дней. Потом меня не станет, точно так же, как не станет и тебя.
Этот мир — только паломничество, огромной важности паломничество, но не место, к которому можно принадлежать, не место, в котором можно стать частью.
Нa тонкой нити
Великий мудрец послал своего старшего ученика ко двору короля Джанаки, чтобы научиться чему-то, чего этому молодому человеку не хватало. Молодой человек сказал:
— Если ты не можешь меня научить, чему меня научит этот Джанака? Ты — великий мудрец, а он только король. Что он знает о медитации и осознанности?
Великий мудрец сказал:
— Просто следуй моим инструкциям. Пойди к нему и поклонись. Не будь эгоистичным, думая, что ты саньясин, а он обычный домовладелец, что он живет в мире, что он мирской, а ты духовный. Я посылаю тебя к нему, чтобы ты чему-то научился, поэтому на этот момент он твой мастер. И я знаю, я пытался это сделать здесь, но ты не можешь этого понять, потому что тебе для понимания нужен другой контекст. Двор Джанаки и его дворец дадут тебе правильный контекст. Просто пойди и поклонись ему. На эти несколько дней он будет представлять меня.
Очень неохотно молодой человек отправился в путь. Он был брамином, человеком высшей касты! А кто такой этот Джанака? Он был богат, у него было королевство, но чему он мог научить брамина? Брамины всегда думают, что могут учить людей. А Джанака не был брамином, он был кшатрией, принадлежал к касте воинов Индии. Они считаются вторыми после браминов. Поклониться этому человеку? Это неслыханно! Брамин кланяется кшатрии — это против индийского ума.