Радость была именно что феерической – волшебной, сказочной, необыкновенной… Секс – это только полдела, даже если он невероятный, другую половину обеспечивает общение, родство душ, созвучность интересов. До уровня Игоря Екатерина не дотягивала – куда уж нам до заоблачных высот! – но всячески старалась соответствовать, тянулась изо всех сил и, надо сказать, довольно успешно. Уже на третьем месяце знакомства могла свободно и грамотно сравнивать Васнецова с Суриковым, или, скажем, Серова с Репиным. Любовь творит чудеса. Подруга Марьяна, влюбившись в китайского дипломата, за полгода освоила невероятно сложный для русского человека китайский язык, а Екатерина серьезно погрузилась в русскую живопись. Настолько серьезно, что, когда на дне рождения мужа одна из его коллег (та еще выдра, из тощих, но ушлых), начала восторгаться «Черным квадратом» Малевича, Екатерина аргументированно доказала ей, что «Квадрат» – это голимая конъюнктурщина, не имеющая ничего общего с высоким искусством. Мымра попробовала было рыпаться, но быстро спеклась под напором аргументов – знай наших и против них не суйся!
– А ты у меня – о-го-го! – сказал муж, помогая загружать посудомойку после ухода гостей. – Где только всего этого набралась?
– Из книжек, – усмехнулась Екатерина. – Знаешь, Витя, кроме Колычева и Чейза, есть другая литература… А кроме футбола есть еще и театр. Мы с Ирочкой в следующую пятницу идем на «Над пропастью во ржи» в театр Ермоловой. Присоединишься?
– Да навряд ли, – муж старательно изобразил на лице сожаление. – У нас же по пятницам подведение итогов, раньше полуночи и не жди.
Екатерина прекрасно знала, как и где подводятся эти итоги, но от комментариев удержалась. Да и вообще предложение присоединиться было всего лишь щелчком по носу – цени, какая у тебя жена и радуйся своему счастью!
Угрызений совести по поводу своей измены Екатерина не испытывала. Ну вот нисколечко, даже самую малость… А какие вообще могут быть угрызения, если она пытается получить на стороне то, чего ей не может дать муж, и делает это со всеми деликатными предосторожностями (ну, разве что за исключением, того первого трехактного соития, обрушившегося на обоих подобно тому благословенному ливню, который загнал Екатерину в Третьяковку). Кому от этого плохо? Никому! Она счастлива и это ее счастье делает семейную атмосферу благостно-приятной. Муж вообще пребывает на седьмом небе, удивляясь тому, как неожиданно обрушился на него второй медовый месяц и незачем ему знать, кого представляет жена во время любовных забав. Дети активно приобщаются к искусству вместе с матерью, Витя уже знает, что на обертке конфет «Мишка косолапый» изображен фрагмент картины Шишкина «Утро в сосновом лесу», а Ирочка подготовила в школе доклад о творчестве Левитана, от которого классная руководительница, женщина недалекая и ограниченная, пришла в бурный восторг. Теперь Ирочка пишет работу о Кипренском на городской конкурс. Дочь счастлива донельзя, а мать – так втройне.
Но все хорошо, не бывает, что-то непременно выйдет нехорошо, это аксиома. Проблема влюбленных заключалась в месте для встреч. Первого «природного» опыта они, по понятным причинам, больше не повторяли – стремно, да и неловко как-то, чай не подростки, чтобы по кустам сношаться. Отели для свиданий не подходили обоим. Игорь был слишком известной личностью для того, чтобы светить там свой паспорт, а Екатерину при мысли о том, что она может где-то оставить след, по которому ее муж, сыщик от Бога, распутает весь клубочек, начинала бить крупная дрожь. А без паспорта, хотя бы одного, если кто не в курсе, в отели не заселиться, такие вот дела. Попробовали, было, любиться в Игоревом «Хайлаксе», но даже в просторном салоне было тесновато – стоит только забыться на секундочку, как треснешься головой о потолок или ногой о руль. Да и вообще невозможно заниматься любовью, постоянно думая о положении своего тела в пространстве. К тому же в этих «автопотрахушках», как называла их про себя Екатерина, было что-то унизительное, все равно что тайком ночью котлеты из холодильника таскать (ей это дело было очень знакомо, потому и котлеты делать перестала, чтобы искушения не испытывать). В какой-то момент показалось, что спасением могут стать номера в банях, которые можно было бронировать по номеру телефона, без каких-либо документов, если внести предоплату, но там не радовали условия. Да – с милым и в шалаше рай, и на топчане праздник, но Екатерине хотелось, чтобы первая в ее жизни настоящая любовь жила в соответствующей обстановке. Игорь в этом плане особо не заморачивался – ему хоть в машине, хоть в бане было замечательно (мужики они все, даже самые лучшие, такие примитивные), так что Екатерине пришлось брать инициативу в свои руки, которые Игорь так любил нацеловывать, впрочем, как и все остальное тоже.