Не роптал праведник и на светлых Богов, ибо знал, что люди сами виноваты в своих грехах, Боги же добры и справедливы. К тому же, вздыхал он, дела на земле так запутаны, что и самый Свет не разобрался бы в них. Зато он крепко уповал на Суд Богов, который ждёт каждого после смерти. Ибо уж там каждый получит своё. Иногда праведник задумывался, как же всё-таки судят Боги — по тому, что человек хотел сделать, или по тому, что у него вышло. Но быстро оставлял такие мысли, уповая на то, что Бог Богов, Верховный Судия, чьи глаза всегда закрыты, лучше знает, кого и как судить.
Был лишь один человек, которого праведник ненавидел. То был правитель страны Нод.
Опять же, вряд ли кто удивится, узнав, что в стране Нод не бывало хороших правителей. Их и не будет, ибо правитель страны Нод не бывает хорошим, — или же он быстро перестанет быть правителем. Но тот правитель был худшим из всех. Жестокий, алчный и надменный, он разорял страну во имя своих прихотей, ввергал в войны и опустошения, а когда не было войн, бесчинствовал по-другому — например, вводил непосильные налоги или общественные работы. Законы и обычаи были для него меньше чем ничто — он даже не знал их, во всём утверждая лишь свою волю. Он мог убить человека, если ему нравилась застёжка на его плаще. Богов он презирал, мочился на алтари Света и почитал богом только себя. Жрецов и служителей Света он истребил почти всех, так как подозревал их в непочтительности.
Ненавидел он также людей родовитых и знатных, и истреблял их по всякому поводу, даже устраивал мерзкие зрелища, где благородных мужей бросал на съедение тиграм и гиенам, а их жён и дочерей отдавал нищим и прокажённым на потеху. Был он, кроме того, необузданно похотлив, так что мужчины прятали от него жён, а матери — детей, мальчиков и девочек, ибо в своей порочности правитель не различал полов. Творил он и иные непотребства, о которых невозможно говорить, не оскорбляя слуха.
Когда же долготерпеливый народ страны Нод поднял мятеж, правитель подавил сопротивление с такой жестокостью, что даже цари других царств содрогнулись от зависти и восхищения, а земля Уц обезлюдела почти полностью, ибо правитель казнил в той земле девять мужчин из десяти, а оставшихся в живых велел оскопить. Оскопили и праведника. И хотя ему не было нужно то, чего его лишили — но правителя страны Нод он возненавидел ещё сильнее.
Так что, если бы праведник был в силах, он бы сам, своими руками, умертвил правителя страны Нод. Но он, как и всякий праведник, был слаб, нищ и жалок, и ничего не мог против сильного и жестокого. Единственное, что он мог — молить светлых Богов, чтобы те избавили землю от этого чудовища. Но Боги молчали, а правитель продолжал бесчинствовать.
Праведник земли Уц прожил жизнь в нищете и унижении, презираемый людьми и забытый Богами. В конце концов он умер, как и все люди. И в тот же день умер правитель страны Нод.
После смерти праведник пошёл путём всех душ — на Суд Богов.
Поскольку божественные дела делаются неспешно, ждать пришлось тысячу лет. Впрочем, для душ, пребывающих по ту сторону жизни, время не имеет особенного значения. Но праведник всё же торопился. И не потому, что ему не терпелось вкусить райских блаженств, полагающихся ему в награду — не испытав в своей жизни ни единого земного блаженства, он не умел желать и блаженств небесных, ибо не знал, что это такое. Нет, ему хотелось лишь одного: увидеть душу жестокого правителя земли Нод, низверженную в ад. Это примирило бы его с миром.
Но всё проходит. Подошла и его очередь, и он узрел Престолы Богов. И предстал он перед силами Света, и пал на лицо, ожидая определения своей судьбы.
И тогда Бог Богов, Верховный Судия, чьи глаза всегда закрыты, спросил его:
— Как судить тебя, человек — по делам твоим или по намерениям?
— Суди по делам, — попросил праведник, ибо знал, что не делал зла.
Тогда Верховный открыл правый глаз, видящий дела.
— Что ж, — сказал он. — Я вижу, ты за всю свою жизнь не сделал ничего полезного и принёс ужасающее количество вреда. Такому грешнику, как ты, место — в самых глубинах ада. Взять его!
И адские служители схватили праведника и потащили его в ад.
— Подожди! — закричал праведник. — Это ошибка!
— Я не ошибаюсь, — сказал Верховный. — Но отпустите этого человека, чтобы он, перед тем, как познать адские муки, познал и свои грехи.
И адские служители отпустили праведника, и он вновь упал на лицо.
— Ты, — сказал Верховный, — не сделал в своей жизни ничего полезного. Ты не завёл семью, не вырастил детей, не скопил богатств. Ты лишь ленился и бездельничал. Но таких было много. Ты же совершил много худшее, ходя между людей и проповедуя им некое учение о так называемом «добре» и «совести». Тебя гнали, плевали вслед, но многим запали в душу твои слова, — и, как семена, прораслит в душах слышавших их. Некоторые даже записывали твои речи по памяти и пересказывали другим. После твоей смерти возникло учение твоего имени. Да, оно было далеко от того, что ты пытался проповедовать, но мы ведь судим по делам… Постепенно оно распространялось в народе, а потом дошло и до верхов. Учение это сплотило землю Уц, а потом покорило и страну Нод. В конце концов его приняли все. Во имя этого учения правители страны Нод установили порядки, препятствующие всякому развитию. Страна начала хиреть и загнивать. Тогда правители Нод ввязались в войны с соседями. Воодушевлённые своей верой, солдаты страны Нод захватили соседние страны и установили там свои порядки. Сейчас на главной площади столицы Нод воздвигнута твоя статуя — из золота, награбленного в соседних краях. Статуя та обмазана кровью жертв, принесённых тебе, как основателю великого учения. Твоё имя на устах убийц. Ты стал причиной величайших мерзостей и заслуживаешь худших наказаний, какие только может измыслить ад. Взять его!