Время от времени друзья бывали озадачены поведением мистера Денди, который не всегда вел себя так, как они ожидали, ибо иной раз его одолевали тревоги там, где, согласно представлениям ведра о причине и следствии, не было для этого ни малейшего повода.
И теперь, когда мистер Денди повесился, заставив их оказать ему эту последнюю услугу и направить его самоуничтожение, ведро и веревка решили, что они пересмотрят жизнь этого человека в надежде отыскать хотя бы одну причину для этого решающего поступка.
— Разве не любопытно, если вообще не удивительно, — заметило ведро, — что нам нашли такое печальное применение — помочь нашему доброму хозяину умереть? Возможно, вы тоже помните тот радостный день, когда нас впервые купили, что случилось как раз за день до женитьбы мистера Денди. Он женился, как вам известно, на женщине, то есть на существе, созданном для утоления тяжкого бремени желания, бремени для мужчины такого же утомительного, как брыкающаяся ослица.
— Каковое существо также, — добавила веревка, — призвано готовить мужчине еду, растить его детей и убирать дом.
— Именно так, — согласилось ведро.
— Наша покупка, — продолжила веревка, — выдалась в один из тех восхитительных майских дней, когда все вещи, одушевленные и неодушевленные, что существуют под солнцем, совершенно счастливы. Я свернулась клубочком в витрине мистера Джонсона, канатного мастера, который вечно закатывал свои рукава так, что на его волосатые руки таращились ребятишки. Солнце согревало меня, и, разомлев под его лучами, я задремала. Мне снилось счастливое детство, когда я вызревала на большом поле, среди миллионов братьев и сестер, и все мы были прекрасными цветами. Но долго я не проспала, ибо, когда солнце поднялось высоко и осветило витрину, я проснулась и выглянула наружу. Всякий, кто обладает страстью к познанию и имеет глаза, всегда найдет нечто достойное интереса в том, что происходит на улице. Ему надлежит лишь выглянуть, и что-то обязательно попадется на глаза. Я принялась наблюдать за народом, проходящим по тротуару мимо витрины, и несколько человек особенно привлекли мое внимание. Прошли две старых женщины, на каждом шагу точно прираставшие ногами к тротуару, а языки их тем временем были заняты трепотней и трескотней о несносном нраве соседей. Неторопливо прошагал великолепный военный, который любовался своим отражением в каждом витринном стекле и гордился собой все больше. Дама, шедшая позади него на небольшом расстоянии, тоже хотела поглядеться в витрины, но боялась, что это заметит шедшая сзади служанка. Тут же послышался топот бегущих ног, и появилась стайка школьников, которые сдирали друг у друга шапки, а следом прошел олдермен, выглядевший так, словно владеет целым городом. После него прошли две молодые, прелестные девушки, готовые к любви. Они кокетливо осматривали каждого встречного молодого человека и смеялись, чтобы показать свои намерения. Часы на колокольне пробили три, но никого, казалось, это не озаботило, кроме бедного должника, — рассмотрение его дела в мэрии должно было начаться именно в это время, и он пожалел, что не последовал совету жены и не утопился. Не успели часы отбить время, как в лавку с радостным видом жениха вошел молодой человек под руку с молодой девушкой. Я смотрела на нее с восхищением, а на него — с удовольствием. Они были замечательной парой. Всякому было видно, что у нее славный характер, и она никогда, из страха быть жестокой, не откажет в чем-либо мужчине. Молодым человеком был мистер Денди, а она готовилась стать его женой.
— До него ее объятья раскрылись для другого, — пробормотало ведро.
— Лишь могила могла этому помешать, — ответила веревка, — но позвольте продолжить. Мистер Денди подошел вместе с мистером Джонсоном к витрине и оглядел меня. Девушка смотрела по сторонам. Волосатые руки мистера Джонсона взяли меня, развернули и вытянули. Наш хозяин осмотрел меня, удовлетворился в том, что я — то, что нужно, и совершил покупку.
— Мистеру Денди было тогда лет двадцать девять, а девушке — лет восемнадцать, — вставило ведро.
— Именно столько, — согласилась веревка, — но любопытно то, что она сделала потом. Пока мистер Денди разговаривал с мистером Джонсоном, она свернула и развернула меня, а потом в ребяческом веселье соорудила петлю, накинула на шею нашему хозяину и туго затянула ее.