Как неловко. Неужели все это время я пялилась на Филиппа и пропустила мимо ушей речь Маккоя? О черт!
— Да, — я пытаюсь мило улыбнуться, — с вами.
Филипп ухмыляется и облокачивается о деревянный столб дома, складывая руки на груди. Маккой же кидает мне злобный взгляд, намекая, видимо, на то, что я некрасиво себя веду.
— Джитта, как тебе здесь? Нравится? — с холодом в голосе спрашивает, кажется, Салли, если я правильно запомнила, так ли ее зовут. Или, может, это была Мэри… Думаю, она задала вопрос только лишь для того, чтобы не показаться грубой при Маккое. В любой другой ситуации, уверена, я вошла бы в ее топ-лист по игнорированию.
— Нравится. Тут красиво. А вам?
Сандра единственная, кто не глядит на меня осматривающим взглядом. Она переводит его с Филиппа на траву и больше никуда. Наша беседа для неё скучна, ведь в мыслях лишь этот загадочный Филипп. Бедная девочка. Если он разобьёт ей сердце, она вряд ли потом будет уверенной в себе, такой, какой она предстаёт перед нами сейчас: плечи выпрямлены, поза открытая, голова приподнята, а глаза искрятся.
— Мы второй раз в этом лагере. — гордо говорит она. — В прошлом году тоже отобрались через конкурс.
Почему-то мне не верится, что это правда. Вся их одежда отображает достаток в семье. Повседневные майки у них фирменные. Gucci, Chanel, Balenciaga. У Сандры даже солнцезащитные очки со стёклами, на которых красуется надпись Dior. Поэтому заработок родителей, возможно, решил проблемы с проектами и их пребыванием тут.
Теперь все становится понятно. Маккой попал в свою среду. В среду, где деньги затмевают душу, а крепкая дружба объясняется совпадениями в любимых брендах.
— Ты успела осмотреться? — парень с интересом задаёт вопрос. — Я узнал насчёт холмов. На них можно подниматься до пяти вечера.
— До пяти? Значит, я не успею сегодня…
Немного расстраиваюсь, ведь желание взобраться туда и увидеть прекрасные пейзажи, не теряя при этом ни капли времени, раздаётся в самых потаенных местечках души.
— У тебя ещё три недели. Я просто предупредил, — он пожимает плечами.
— Спасибо, — я прикусываю губу в лёгком смущении. — Увидимся тогда. Приятно было познакомиться с вами.
— Ага, — слышу я после того, как отхожу в сторону.
— Постой, Джитта, — голос Филиппа, который я ранее не слышала, врезается мне в уши. Я задерживаю дыхание от неожиданности и замираю на месте. Что он от меня хочет?
Медленно оборачиваюсь, вновь, в страхе. Чего я боюсь? Каждого его движения. Такие статные парни никогда не обращаются к тебе просто так, всегда есть определённая цель, которой они стремятся добиться.
Филипп подходит ближе. Официально заявляю: цирковое представление для всех начинается. Его действия приковывают интерес окружающих, и, безусловно, агрессивнее всего внимание Сандры.
— У тебя лямка перевернулась, — дыхание сбивается, когда он приближается ко мне вплотную и переворачивает лямку на комбинезоне, а потом, задерживаясь около уха, шепчет: — Вспоминай, Джи, кто я такой.
Меня пробивает дрожью. Сильнейшей дрожью, которую я когда-либо чувствовала. Филипп. Филипп. Я не знаю никаких Филиппов. Определенно.
— Вспоминай, одуванчик.
Отсчитываю ровно пять секунд. Не спеша, набирая кислорода в легкие.
«Одуванчик». Это слово действует на меня стремительно. Ощущаю, что я не в силах справиться с нахлынувшей болью. Меня словно с головы до пят облили ледяной водой. Все это из-за гнилых ухмылок, горячего опаляющего мое ухо дыхания и каменного металлического взгляда его проклято-черных глаз.
— Отойди, — сквозь зубы шиплю, сжимая кулаки до предела. Делаю шаг назад, меня шатает из стороны в сторону. Тяжело удержать равновесие. Все замечают мое состояние. Я будто оказываюсь в клетке. Каждая её решетка — моя рана.
Филипп смеётся. Как ни в чём не бывало поправляет свою причёску. Господи! Я хочу провалиться сквозь землю.
Ухожу так быстро, как только позволяют гудящие ноги. В ушах лишь звон и его хриплый смех. Превращаюсь в марионетку, которая не чувствует собственного тела. Когда пропадаю из виду, опускаюсь на землю. Падаю, позволяя себе проявить слабину. Задыхаюсь от слез. И не вижу ничего, кроме воспоминаний, леденящих душу.
***
Я кручусь перед зеркалом, рассматривая свой наряд: синее платье чуть ниже колена, кружевной пояс, бордовые балетки. Высокий конский хвост подчеркивает шею и немного выделяющиеся ключицы.
— Ну как я выгляжу? Отвечай честно, Дарен! — спрашиваю, глубоко в душе надеясь на одобрение.
Он сидит на моей кровати и улыбается. Кажется, мне больше ничего не нужно. Его улыбка придаёт уверенности, отчего я на миг примеряю на себя роль королевы.
— Джи, это плохая идея. Ты его совсем не знаешь и идти к нему на встречу глупо, — он крутит пальцем у виска и жалобно усмехается.
Дарен не понимает, что говорит. Как я могу отказываться от возможности пойти на первое свидание в своей жизни? И что, что мы познакомились в Интернете? Я уверена в Филле.
Он написал мне первым. Сначала поставил лайк, что ввело меня в эйфорию, а потом прислал сообщение. На его странице было несколько фотографий: одна из них — со спины в форме юношеской сборной по баскетболу, а другая немного показывала его лицо и спортивное тело: пресс и накаченные икры ног. Я не представляла, чем могла ему понравиться. Что было во мне такого?
Тем более, на моей странице висели не изображения моделей из Интернета, а мои — настоящие. И все же мы переписывались каждую ночь, разговаривая обо всем на свете. За две недели сблизились так сильно, что я осознала, насколько близок мне стал Филл.
Дарен же не одобрял нашего общения, всячески пытался заставить меня удалить его из друзей, игнорировать. Признаться честно, меня обижали его слова. В кои-то веки я понравилась кому-то, а он не даёт мне шанса быть счастливой.
— Перестань. Он замечательный, правда.
— То, что он называет тебя одуванчиком, ещё ни о чем хорошем не говорит, Джитта. Когда же ты повзрослеешь! — он взывает к небесам и откидывается на постель, расставляя по бокам руки.
В груди неприятно колет от реакции Дарена, но я продолжаю собираться.
— В любом случае, это небезопасно. Я пойду с тобой.
Громко смеюсь. Смех медленно переходит в бурный хохот. Со мной? Что за бред!
— Нет, Дарен, ты не пойдёшь со мной. Я ценю твою заботу, но я далеко не маленькая девочка, которую нужно везде опекать.
— Джит, будь осторожнее. Умоляю.
В тот вечер Дарен будто предчувствовал надвигающийся ураган. Не знаю, как ему это удалось, но он спас меня. Спас в буквальном смысле слова.
Филл назначил нашу встречу на вечер, недалеко от Риджентс-парка. Я пришла первой и немного продрогла. На улице было не так тепло, как мне изначально казалось. Хотелось взлететь от счастья.
Время шло. И вот вдали я наконец заметила силуэт. Даже не один, а несколько. Я моментально сжалась, как котёнок, когда поняла, что на меня надвигаются два здоровенных парня. Двинулась назад, оглядываясь в поисках людей рядом. Никого.
Что за глупая шутка? Он не говорил, что придёт с другом.
— Привет, одуванчик, — произнёс Филл. Его лицо в темноте сложно было разглядеть, но я отчетливо узрела глаза. Чёрные, как кромешная тьма. Искрящиеся от тени фонарей.
Эти парни были на две головы выше меня. К горлу подступил ком. От страха мне хотелось рвануть с места и сбежать.
— Вот мы и встретились, — тихо выпалил он.
Я попыталась улыбнуться, но как-то не вышло. Филл странно прошёлся по мне взглядом, из-за чего все внутри перевернулось в мгновение ока.
— А ты не говорил, что она та ещё булка, — обратился к Филлу его друг. — Обещал найти мне нормальную, а привёл это «чудо».
Я стояла как вкопанная. Глаза наливались слезами. Мне было больно. Чертовски больно.
— Я не буду платить.
— Да брось, Вэйн. Какая тебе разница. Ты просил — я выполнил своё дело.
— Ч-т-т-о происходит, Филл? — мой голос предательски дрожал, а слезы уже текли по щекам.
Я начала ещё быстрее отходить назад, но они ступали своими огромными шагами, надвигаясь на меня.