– Поздравляю, Джитта! – едва ли не крича сообщает учитель, а я замираю, ибо смысл услышанного доходит до меня только сейчас.
Джитта. Эвердин. Выиграла. В. Конкурсе. Нет! Мои бабочки этого не достойны. Нет, нет, нет.
– Поздравляю, – выплёвывает Одри.
В её глазах стоит ненависть, а челюсть сжата до предела. Она готова меня убить.
Перевожу взгляд с лица подруги в сторону, вытираю с щёк слёзы и стараюсь прийти в себя. Кто-то начинает аплодировать, некоторые присвистывают, но ведь я этого совершенно не заслуживаю! Мой научный проект – результат работы нескольких дней, тогда как другие трудились над этим заданием не пару-тройку месяцев.
– Простите, мистер Брюс, это какая-то ошибка. Я не уверена, что могла победить, – осторожно произношу я, внимательно изучая лицо учителя.
Видно, он удивлён моей реакцией. Мистер Брюс поправляет наручные часы, хмурится и манерно кашляет. Наверное, подбирает нужные слова.
– Нет. Здесь нет никакой ошибки, Джитта. Поздравляю тебя ещё раз, – поддерживает меня учитель, хотя бы немного выделяясь из той серой массы, которая питает ко мне сейчас только агрессию. – Не нужно так недооценивать свои способности.
Я слышу смешки Адриана. Ядовитые сплетни Мэрри Дэвис. Вижу поникшее лицо Одри. Она явно в бешенстве. И в особенности оттого, что я заняла её место, ведь Маккой тоже едет. Мои подозрения вскоре оправдываются, и теперь я уж точно не надеюсь на разговор с подругой
– Одри, послушай! – пытаюсь поймать её после звонка, но всё тщетно: подруга даже не оборачивается.
Бегу со всех ног за стремительно удаляющимся силуэтом. Ей совсем не интересно, что я скажу?
– Одри!
Она на миг замирает. Коронно закатывает глаза. Думаю, если бы мы находились за пределами школы, у неё давным-давно повалил бы пар из ушей.
– Я ни при чем, честное слово! – оправдываюсь, словно маленькая девочка, оплошавшая перед родителями. – Одри! Да постой же ты! Я действительно не понимаю, как это произошло!
И тогда она оборачивается. Сверлит меня глазами и мысленно проклинает. Я останавливаюсь, чтобы отдышаться.
– Это я не понимаю, Джитта! – шипит Одри. – И почему тебе всегда так везёт?!
Мне? Везёт? Похоже, она совсем не знает значения этого слова, раз говорит подобные вещи. Мне становится смешно и обидно. Делаю глубокий вдох, набирая побольше кислорода в лёгкие – сейчас он мне необходим.
– Хорошо, – спокойно проговариваю, пытаясь найти альтернативу. – Я завтра же поговорю с директором. Отдам тебе своё место, если появится возможность поменяться. Договорились?
Её взгляд смягчается. Одри опускает плечи и приближается ко мне, явно намереваясь обнять.
– Правда? – она вдруг озаряется светом. – Спасибо! Спасибо, спасибо, спасибо! Я знала, что на самом деле ты – очень даже светлый человек.
***
Порог дома я переступаю, чувствуя полное опустошение после тяжёлого дня. В нос ударяет знакомый аромат, который я сразу же узнаю – мама приготовила куриный пирог. В коридоре меня никто не встречает, поэтому, бросив рюкзак в прихожей, я направляюсь в ванную.
– Эй, народ, я дома! – кричу, чтобы Брук с мамой меня услышали.
Наконец сладостное успокоение накрывает с головой. На душе не так тоскливо, и родные стены, кажется, излечивают «царапины» после трудной первой половины дня.
Чтобы полностью расслабиться, я умываю лицо холодной водой. Смотрю на своё отражение в зеркале и понимаю, что нужно увеличить количество геля. Слишком много неровностей на коже. Дарен точно дал бы мне этот совет. Дарен. Снова он…
– Привет, милая! – встретив в коридоре, мама по привычке заключает меня в крепкие объятия.
От неё так сладко пахнет! Сразу веет уютом, и благодаря этому я автоматически перестаю думать о плохом. Она действует на меня как лекарство.
– Ты приготовила пирог, да? – с наивной улыбкой спрашиваю, хотя заранее знаю ответ, ведь уже вижу любимое блюдо в духовке и апельсиновый сок на столе.
Она таинственно подмигивает, достаёт противень и кладёт прямо передо мной. Пирог ещё тёплый, и мне не терпится отрезать кусочек. Хрустящая корочка выглядит чертовски аппетитно! Потираю ладонь о ладонь и усаживаюсь обедать.
– Моя голодная девочка, – проходя мимо, мама поглаживает меня по голове. – Брук тоже скоро присоединится. Она копошится в своём гардеробе уже целый час.
– Затеяла генеральную уборку? – усмехаюсь. – Неужели?
Беру тарелку и кладу себе кусочек пирога. Должно быть, сегодня планета сошла со своей оси. То конкурс, то неожиданные перемены в Брук. Удивительно!
– Как в школе? – мама садится напротив и добродушно смотрит на меня.
Язык не поворачивается ответить честно. Нахлынувшие события вызывают во мне совершенно разные эмоции, но ради неё я стараюсь держаться позитивно.
– Неплохо, – снова пожимаю плечами.
В коридоре что-то падает. Видимо, Брук уже в пути на кухню. Понимаю это по грохоту: она никогда не приходит нормально, ей обязательно нужно что-то где-то свалить. Впрочем, в комнате у сестры тоже сущий хаос. Хоть Брук и старше всего на год, хоть и заканчивает школу в этом году, я не могу сказать, что мы особо сильно отличаемся в развитии.
– Хей, красотка! – обращается она ко мне, хотя взгляд сестры мгновенно устремляется на пирог. – Что нового?
– Абсолютно ничего интересного. А ты, вижу, находишь себе развлечения. Затеяла уборку? – не выдерживая, спрашиваю её.
Это событие века!
Только Брук не торопится отвечать: она отстраненно, пританцовывая, направляется к холодильнику и вскоре достаёт оттуда апельсин. Любовь к цитрусовым – это у нас семейное.
– Не язви, Джи-Джи. Просто решила немного разгрести старые вещи, захотелось найти свой фиолетовый джемпер.
Я едва не выплевываю пищу, начиная заливаться смехом.
– Чего? Тот, который ты надевала на свой день рождения четыре года подряд? А он тебе, случайно, не маловат будет?
– Я сейчас кину в тебя апельсин.
– О-о, не только на день рождения, но ещё и на Рождество! – добавляет мама.
Резвый смех оглушает кухню. Так приятно видеть её позитивно настроенной. Я в очередной раз радуюсь тому, что мама работает на дому, дистанционно управляя бухгалтерией в небольшой компании, занимающейся производством хозяйственных товаров. Она может работать и одновременно заниматься домом, который в противном случае давно превратился бы в свалку.
Каждый день мама встречает нас вкусным обедом, а по вечерам развлекает просмотрами всяких фильмов. При этом эта фантастическая женщина успевает всё: сдавать отчёты, наводить красоту и бесконечно поддерживать нас с Брук.
– Я слишком его люблю, – с напускной грустью в голосе произносит сестра.
Мама косится то на неё, то переводит взгляд на меня. Неподдельная улыбка мелькает на её пухлых губах.
– Дело твоё, конечно, но советую следить, чтоб джемпер не затрещал по швам, когда ты его наденешь, – на свой страх и риск укалываю Брук насмешкой.
– Ах ты! – сестра запускает в меня листок, который только что оторвала с ветки мандаринового дерева.
Ловко уворачиваюсь и сквозь смех показываю ей большой палец, опущенный вниз, что означает – лузер.
– Так! – мама немного повышает тон и сажает рядом со мной Брук. – А теперь поешьте нормально.
Мы обе отводим глаза к потолку, но послушно принимаемся за обед. Неудивительно, что пирог как всегда оказывается на высоте, ибо даже Эвердин старшая с удовольствием лакомится им. Отвлекаясь от трапезы, мама с облегчением глядит на нас и пододвигает к себе компьютер. Похоже, грядёт очередная работа…
– Кстати, Джитт, как там научный проект? Вроде бы стали известны результаты. Кто едет в лагерь? – ни с того, ни с сего интересуется Брук.
У меня вмиг падает настроение. Только успокоилась, а душу вновь тормошат.
– Ужасная тема для разговора, – надеюсь, что меня поймут, но этого не происходит.
Допрос в самом разгаре!