Николаю тридцать шесть, а Ди — двадцать. В этом и состояла тайна отцовства Коли.
Мы познакомились с ним еще в Тюмени, в универе, где играли в одной сборной по хоккею.
Колян был женат, но детьми на тот момент не обзавелся. Считал, что рано. А потом появилась маленькая Дианка. Просто так. Из ниоткуда. Вернее, маленькую девочку привезли из солнечной Испании и отдали на удочерение Коле и его любимой жене-однокурснице Вере.
Малышка исправно говорила по-испански, а вот по-русски понимала только жесты и улыбки. (Хотя мне казалось, что она всё прекрасно понимает. Играет в свою игру, мучая новоявленных родителей!)
Коле туго приходилось с девочкой — он молодой, она не говорит по-русски. Два слова выучила быстро. Мама и Папа. Как назло! Подойдёт после дружеского матча. Вера молчаливо и терпеливо стоит в сторонке, а Ди вперит свои огромные глазищи как у олененка бэмби и шепчет:
— Папа… Когда приедет мама?
А Коля стоит — огромный амбал и не знает, что ответить малышке, явно скучающей по маме.
А Верка жутко ревновала, страдала, стойко молчала.
Говорила нам: — время всё изменит…
И терпеливо ждала…
Дианка ее год игнорила, после год называла тетей. И только когда Вера объявила Ди, что у нее скоро появится братик, с Дианой вмиг приключилось изменение. Теперь она как маленькая кошечка крутилась вокруг Веры, называла ее мамой и с нетерпением ждала появление братика Вовки.
У нас — Колиных друзей тогда в голове роилось миллион вопросов. Когда? Как? Где? С кем? В том, что Ди являлась его родной дочуркой, ни у кого из друзей не возникло вопросов. Слишком были похожи. Даже не внешне, а повадками, манерами, характером, складом ума.
Так мы и полюбили маленькую Дианку. После хоккейных матчей выгуливали ее в парке, катали на маленьких пони, играли в настольные игры, и слушали ее звонкий детский смех.
А затем она выросла.
И мой мир рухнул…
Я больше не мог находиться с ней в одной комнате. Дюймовочка с пронзительными серыми, с округлившимися формами — она напоминала мне мою мечту о счастье, которое я так долго искал в других женщинах — опытных, зрелых, красивых, состоявшихся. И не находил.
Мне стало тогда жутко стыдно за себя. Я — взрослый мужик заглядываюсь на шестнадцатилетнюю девушку. И я сбежал как трус. Из нашей дружбы, из дома Коляна. Перестал посещать редкие дружественные хоккейные матчи, не отвечал на его звонки.
Два года назад Кошкин всё-таки поймал меня за рукав после совещания в Коллегии адвокатов и попросил выслушать. Ему нужна была серьёзная поддержка и помощь. Очень серьёзная. Едва я услышал о груде проблем, которые погребли друга под собой, я понял, что должен помочь. Иначе его реально прихлопнет могильной плитой. Немедленно! Разобраться в самом деле. Найти улики. Но первые мои слова о помощи прозвучали примерно так.
Прочистив горло, будто невзначай, я предложил немного осипшим голосом:
— Коль, давай на лето устроим Диану в коллегию. Есть местечко секретаря, оклад приличный. Уверен, ей понравится. Она ведь на юридическом факультете учится?
— Спасибо, дружище. Ди будет безмерно счастлива.
На том и порешили.
На следующее утро я рано пожаловал в Коллегию. У меня сердце замерло перед дверью, за которой сидела та самая маленькая девочка.
Постучав три раза и услышав знакомое:
— Войдите.
Я медленно распахнул дверь и вошел в небольшой уютный кабинет. Жанна занимала собою больше половины комнаты — огромный стол, расфуфыренная мадам.
Но мои глаза искали только её. Маленькая, уютная, почти вытертая из моей памяти (моими же усилиями), Ди сидела в самом углу за компьютером и вела тихую беседу по телефону. Голос спокойный, уверенный. Завораживающий тембр.
— Пополнение? — Громко спросил я, натягивая на лицо дежурную улыбку. Мои глаза кричали, как я счастлив. Но, ни одна из женщин, присутствующих в комнате не знала об этом.
— Помощницу дали. Дочка Николая Кошкина, адвоката по семейным делам.
— А-а, — протянул я безразлично.
Жанна подозвала меня к себе и прошептала:
— Ты слышал, этот олух взялся за дело, которое и столичным адвокатам не вытащить!
— Тише, дочь услышит.
Жанна неодобрительно покачала головой.
— Рискует. Карьерой. И всем остальным, — Жанна кивнула на его дочь, притихшую в углу. Явно намекая, что под «всем остальным» намекает на невинную девушку.
— Прекрати, — грубо оборвал коллегу.
Поняв, что не получу внимания от Дианы, быстро покинул кабинет.
Теперь Диана совершеннолетняя, и я имею полное право на нее. Почему? Потому что я ее люблю.
Осталось всего лишь завоевать сердце девушки. Позвать на свидание в ресторан или в шикарный бутик. Не мог определиться с чего начать ухаживания. Моё сердце замирало от одной мысли, что скоро мы будем вместе.
Глупый, наивный Ярослав. Как же я был тогда далек от реальности!
***
— Диана, — окликнул я девушку, выходящую из Коллегии. Русые волосы собраны в кубышку на макушке, темный плащ, облегающий стройную миниатюрную фигуру, черные сапоги на высоченной шпильке. На лице ни капли косметики.
— Дядя Ярослав, — счастливая улыбка узнавания озарила лицо молодой девушки. Серые глаза излучали неподдельную радость.
Хорошо, что я стоял оперевшись о капот своего джипа. Иначе упал бы. Какой дядя? Мне тридцать, ей восемнадцать. Мы равны и готовы к отношениям. Я так точно готов и к отношениям, и к семье. Ди кажется серьёзной девушкой. Зная Николая, уверен, что он следил за нравственным воспитанием дочери эти два года, пока я держался вдали от семьи Кошкиных. Хотя! Дианка не из тех, кому нужно указывать, что хорошо, а что плохо. Она — девочка себе на уме, дружит с ценностями.
Наконец, удалось взять себя в руки, и натянуть самую обворожительную улыбку на свете.
— Диана, рад тебя видеть. Как родители?
— Папа — он… — Диана вмиг скисла, а в ее огромных серых глазах поселился испуг.
— Как ты? — Я быстро перевел тему, пытаясь увести девушку из тяжелых раздумий.
Улыбка снова озарила милое лицо, щеки порозовели, красивые губы расплылись в легкой улыбке.
— Я закончила первый курс юрфака. Хочу стать крутым адвокатом. — Выдержав паузу, девушка кинула на меня боготворящий взгляд и продолжила: — Как вы, Ярослав Александрович?!
Та-а-ак, чем дальше в лес, тем потешнее. Теперь я стал Ярославом Александровичем. Проглотил. Снисходительно улыбнулся. Как долго эта маленькая женщина будет игнорировать во мне мужчину, и видеть только друга отца? Похоже, мне придется нелегко с ней. Она упряма как триста спартанцев, и заставить ее увидеть во мне любящего мужчину будет сложной задачей. Ничего! Я справлюсь. Ни такие дела выигрывал. Идея созрела тут же. Нужно сажать девчонку на крючок любознательности.
— Диана, ты никуда не спешишь? Я могу подвезти тебя до дома.
Худенькие плечики вздрогнули. Я уловил этот момент. Изучение мимики и жестов людей было одним из методов моей работы с подопечными, судьями, прокурорами, защитой. Показывая абсолютную незаинтересованность, я продолжил:
— Я голоден. А ты?
Девушка согласно кивнула. Так! Уже хороший знак.
— Поужинаем, я расскажу тебе о своей работе.
Вот оно! В серых глазах зажегся огонь глубокой заинтересованности. Метился в яблочко, попал в цель. Дальше нужно было действовать быстро. Я распахнул переднюю пассажирскую дверцу, и стремительно приблизился к Диане.
Господи! За что? От нее пахло уютом и легким цветочным ароматом. Сейчас сойду с ума! Нет, не могу. Нужно держать марку. Она такая маленькая. Сколько в ней? Метр шестьдесят. Не больше. По сравнению с моими метр восемьдесят семь кажется воробушком. А я по сравнению с ней спартанец.
— Прошу, — плавно всем корпусом двигал Диану к машине. Уже у двери возникла заминка. Ди наивно улыбнулась уголками тонких губ и прошептала: