– Родио-о-н, – стонет она, выбираясь из плена моего рта.
Что за побег с места преступления? А ну-ка иди ко мне…
– Какая ты сла-а-адкая, – шепчу ей в губы перед тем, как начать их исступленно целовать.
Я покусываю их, оттягиваю и перетираю между зубами, зализывая место укуса. Продолжаю удерживать её за разведённые ножки, в то время как Таня переместила свои руки, вцепившись пальцами в мои плечи. Я посасываю её губки, ловя протяжные стоны и всхлипы, наслаждаясь дрожью тела. Нагло запускаю обе руки под ткань свитера и оттягиваю кружево бюстгальтера, освобождая идеальную грудь с набухшими сосочками. Оторваться от ротика, чтобы прикусить и пососать тугие вершины… Но внезапно оглушительно громко начинает реветь мой iPhone.
Таня вздрагивает от неожиданности и словно просыпается, сильно пихнув меня ладошкой в грудь.
– Чёрт! Ты… Ты!..
Я никак не могу отключить звонящий телефон и просто запускаю им в противоположную стену. Но качественное изделие не замолкает.
– Успокойся, Таня! Это была репетиция! – немного нервно говорю я.
– Какая ещё репетиция, Власов?
– Обыкновенная, – рявкаю я и, выругавшись, ищу свой телефон. Наконец, нахожу и сбрасываю звонок с незнакомого номера. – Нам придётся изображать мужа и жену. А там, в Париже, уже ошивается мой братец со своей подсадной женой. А уж он-то постарается изобразить пылкие чувства перед бабулей. Так что сейчас я просто убедился, что и ты… готова на экспромт. Весьма-а-а готова! Пятёрка тебе, Попова!
Таня спрыгивает на пол и несётся к двери. Я опережаю её, выскальзывая из комнаты в коридор. Потом просовываю голову в спальню.
– Я к тебе больше не подойду без крайней на то необходимости изобразить горячие чувства. Всё остаётся в силе! Спокойной ночи!
Таня разозлено стучит кулачком по двери. Я едва успеваю отпрянуть и иду к себе в спальню. Нет, я не пьяный от вина, но пьяный от её сладких губ! Кто бы мог подумать! Я и Попова… Нет, теперь не Попова. Теперь Марьина. А какая она – м-м-м, секс!..
Я вваливаюсь в спальню и забираюсь на кровать: напряжение не спадает, оглушительно пульсирует кровью в напряжённом члене. Я и Таня… Охренеть!.. Чёрт. Похоже, сегодня нас будет трое: я, моя ладонь и Таня в мыслях. Потому что если не спустить пар, можно лопнуть от возбуждения, разрывающего меня на части…
Глава 8. Таня
На следующее утро я просыпаюсь и испуганно сажусь в кровати. Чёрт! Где я? Потом успокаиваюсь. Вспоминаю и… опять! Чёрт! Тысяча чертей! О-о-о-о-о! Во всём виновато вино! Больше не буду пить с Власовым! Это же надо так упиться, что готова была отдаться ему прямо на туалетном столике. Больше в рот не возьму ни капли спиртного! А ещё я уснула прямиком в одежде, и у меня при себе нет даже зубной щётки! Вот это ты напросилась в гости, Татьяна!
Я спускаюсь на первый этаж, захожу в ванную комнату и… застываю. Там Родион стоит в душевой кабине. Обнажённый. Спиной ко мне. Надо быстренько ретироваться, пока он меня не застукал и не услышал, что я вошла. Но я стою как вкопанная и разглядываю мускулистые плечи с тонкой вязью чернильной татуировки, широкую мужскую спину, бугрящуюся мышцами, идеально прокачанную крепкую задницу. Такую крепкую и подтянутую, что захотелось впиться в неё ногтями. Родион развернулся.
– О, привет, Танька! Не слышал, как ты вошла!
Я хватаю воздух, напоминая себе, что я не рыба, выброшенная на берег, а человек. Но дышать чертовски трудно. Потому что Родион сложен идеально. Я – фитнес-тренер, вдоволь насмотревшийся и на качков, злоупотребляющих стероидами, и на метросексуалов, помешанных на фитнесе. Но тело у Родиона совершенно иное, красивое первозданной мужской силой и мощью. Широкие и рельефные плечи. Идеальная мощная грудь с тёмными завитками волос, шесть кубиков пресса, по которым хочется пробежаться коготками. Косые мышцы живота и порочная дорожка волос, убегающая вниз… Чёрт! Не смотреть вниз. Не смотреть!
Но я уже… посмотрела.
Родиону есть чем гордиться. И я некстати вспоминаю, как сильно был напряжён предмет его гордости вчера, когда он прижимался к моей промежности своей внушительной эрекцией.
Чёрт!..
– А ты бы… прикрывался, – только и смогла вымолвить я.
Думаете, Родион облегчил мне жизнь и хотя бы стыдливо прикрыл свой член ладошками? Не-е-е-т! Он упёрся обеими руками в створки душевой кабины, мотнув головой в сторону.