– У нас в Москве нельзя пить воду из-под крана…
– Пошли спать, – рычит Амир, появляясь на кухне.
– Женщины подрываются с мест, быстрыми шажками семенят к выходу. Пристраиваюсь за ними.
– А ты останься, – едва слышно произносит мужчина, хватая меня за руку, останавливает.
Едва остаемся наедине, как он обнимает меня за талию, крепко прижимает к себе. Шипит в губы:
– Я просил поменьше болтать языком. Кто ты и откуда!
– Прости!
– Не прощаю. Наказана! – мягкие губы впиваются в мои. Поцелуй длится так долго, что начинаю задыхаться. Мужчина забирает весь мой воздух, а взамен дарит странное чувство. Ощущение такое, будто он вливает в меня волшебную влагу, которая распространяется по всему телу. Мякну в крепких руках. Обвиваю его за шею.
Крепкие руки заползают мне под кофту, долго там рыщут, пытаясь добраться до кожи.
Заминка. Её достаточно, чтобы мы оба пришли в себя.
Амир отстраняется, отталкивает меня в сторону.
– Накорми меня!
– Позвать маму?
– Сама накорми меня! Мужчина пришел с работы, голодный и злой, – бросает на меня теплый нежный взгляд.
Сбрасываю у порога куртку и теплую кофту. Иду к холодильнику и кастрюлькам.
Амир уходит мыть руки, возвращается, занимает место во главе стола. Сидит молча, наблюдает за моими действиями.
– Ты абсолютно не приспособлена к жизни! Неужели твоя мать не приучала тебя к хозяйству. Ты же девочка!
– Нет, – шепчу, хлюпая носом. Ощущаю вину за нас обеих.
– Почему?!
– Она считала, что виновата в том, что мне пришлось провести два года в плену, жить с чужими людьми, когда я была совсем крохой. Поэтому, когда мама всегда сдувала с меня пылинки, всё прощала…
– Повернись ко мне, – требует с меня жестко.
Поворачиваюсь, опустив глаза с застывшими в них слезами в пол.
– Посмотри на меня, – интонации в голосе более мягкие.
Не смею поднять глаз.
Амир выходит из-за стола, подходит ко мне, обнимает одной рукой за талию, второй поднимает мой подбородок так, что я вынуждена посмотреть ему в глаза.
– Из-за наследства? Сколько тебе было?
– Да. Пять.
– Убил бы этих мразей! – мужчина снова прижимает меня к себе. На этот раз нежно, без давления.
Но мне этого мало для утешения. Сама ищу его мягкие нежные губы. Они такие сладкие и манящие. Уносят меня в другое измерение, помогают забыть о всех тяготах жизни.
Дотягиваюсь до нижней губы, осторожно целую. Касаюсь, как бабочка крылышком.
Амир проводит языком по моим несомкнутым губам.
– Лейла! – шершавые пальцы нежно гладят мое лицо.
Мне тяжело и легко одновременно. Странное ощущение, разрывающее мое обычное восприятие мира. Вроде я поступаю верно, но меня гнетет чувство, что в моем поведении с мужчиной есть что-то противозаконное, выходящее за рамки дозволенного.
Амир очень быстро поглощает ужин. Я смотрю на него, пытаюсь разобраться с собой. Ничего не получается. Чем больше смотрю на него, тем больше не понимаю себя.
За гранью. Эти эмоции, вернувшиеся ко мне бумерангом от мужчины, грозят мне катастрофой. Рушится мой привычный мир.
– Посуда, – подсказывает Амир, показывая мне, что надо убрать со стола и помыть тарелку.
Выполняю. В конце концов, не стоит на него обижаться. Кроме него, меня некому обучить настоящей жизни.
– Спать, – Амир берет меня за руку, ведет в спальню.
С удивлением смотрю, как мужчина разбирает постель, сбрасывает один из матрасов на пол.
– Лейла, так будет безопаснее для тебя… и для меня.
– Ты меня бросаешь? – удивленная беру ночнушку, ухожу за ширму, переодеваюсь. Возвращаюсь в кровать, уже в кромешной темноте.
Слышу только тяжелое дыхание Амира у своих ног, где-то там на полу. Верчусь как юла, не могу уснуть.
– Ами, можно к тебе?
– Нельзя! И не называй меня «Ами». Это только для своих…
Замолкаю. С обидой прикусываю губу, ощущаю во рту привкус металла. Отворачиваюсь к стенке.
Больно надо! Скоро всё закончится, и я уеду домой. Или сбегу!
Абсолютно не понимаю, зачем он привел меня в свой дом, если не собирается подпускать близко к сердцу.
Я здесь явно лишняя.
Глава 17
Лейла
Наутро с трудом открываю глаза. Оглядываюсь с тревогой, абсолютно не понимаю, где нахожусь!
Я же вчера сбежала! Почему я по-прежнему в чужой комнате? Обшариваю глазами комнату в поисках мужчины. Амира и след простыл. Матрас аккуратно свернут, убран в угол, постельное белье сложено ровной стопкой на стуле.