Олег замолчал и уставился на меня.
– Твою мать! – выдохнул Демид и взял меня за руку.
Меня всю заполняет чувство, которое я даже не знаю, как называется. Такого просто не существует в природе. Наверное, подобные эмоции подвластны только мамам, носившим девять месяцев под сердцем своего малыша.
Окунаю Олега негодующим испепеляющим взглядом. В моей душе бушует огонь ненависти.
– Злата, ты поняла, что я говорю? – обеспокоенно спрашивает бывший. – Наташа жива!
Злость не тлеет, она только нарастает. Мои нервы завязаны в тугой узел. Но я бессильна изменить ситуацию.
– Какой же ты жестокий! – цежу я зло, – поэтому я полюбила Славика. Он был сильный, а ты жалкий! Повёлся на деньги, сделал мою дочь своей заложницей! Вы на пару с женой доите мою малышку, живёте всей семьёй за её счёт. Марго – бессовестная гадина, не побрезговала использовать маленького ребёнка! Да, если бы Слава был жив, он бы убил тебя! – бросаюсь с кулаками на бывшего.
– Ты спятила! В чём ты меня обвиняешь? Как я могу использовать собственную дочь?
От обвиняющего взгляда Олега на душе становится муторно.
Бросаю взгляд на Демида, он тоже будто обвиняет меня в чём-то.
Дышу глубоко. Меня скручивает от злости так, что не могу говорить.
– Что ты говоришь?
– Наташа – моя дочь! Только не говори, что ты не догадывалась. Едва девочка родилась, как Слава сделал анализ. И мы оба знали правду…
– Глупости, – мямлю невнятно. – Муж бы мне сказал… Слава любил дочку как родную. – Перед глазами стоят муж с дочкой. Их улыбка, смех поглощают меня полностью. Не хочу приходить в себя, расставаться с ними.
– Наташа – моя дочь! Поэтому я решил её судьбу. И твою! Мы отвели от тебя все подозрения. Ты вела себя очень по-настоящему, никто, ничего не заподозрил! – повторяет Олежек, смотрит на меня как на глупую особь, будто я не понимаю русского языка.
Съёживаюсь вся, сжимаюсь как маленькая несчастная пружинка, сломавшаяся в большом механизме.
В какой-то момент становится невыносимо, в голове полный кавардак. Не могу разобраться в произошедшем.
– Слава тоже жив? – спрашиваю трясущимися губами.
– Слава умер! – Олег жестко выводит меня из нирваны. – Он поехал на встречу без документов. Хотел договориться с ними, чтобы они заплатили за участок хотя бы половину. Чайкин хотел вернуть кредит в банк, забрать из залога завод. Я предлагал ему помощь, но он отказался. Не хотел, чтобы те вышли на меня и на дочь. Всё должно было выглядеть по-настоящему.
Падаю безвольно на колени.
Мне сказали, что муж пропал без вести два года назад. Но в глубине души я всегда надеялась, что когда-нибудь откроется дверь, и войдёт Славка. Скажет: «Привет, мои любимые Кудряшки».
Чтобы не встречаться с мужчинами взглядом, смотрю себе под ноги. Воспоминания поглощают мою сущность. Морской запах въедается в нос, а воспоминание – в мозг. Не могу справиться с собой, проваливаюсь в прошлое.
Вижу, чувствую, осязаю, слышу Славу. Перед глазами стоят наши с ним прогулки. Вспоминаю беседы, поцелуи…
«Ты моя любимая! Самый дорогой для меня человек. Ты лучшая. Я таких как ты не встречал. Ради тебя пойду на всё!»
После рождения Наташеньки Слава носил меня на руках. «Ты слишком ценна. Настоящая любящая женщина и мать. Я не позволю тебе страдать. Никогда!».
Глубоко погружаюсь в эмоции прошлого. Всё будто происходит со мной здесь и сейчас.
И я впервые понимаю, что это неправильно! Нельзя жить прошлым.
Я должна отправиться в неизвестное будущее.
***
Боль расходится яркими вспышками по разным отделам мозга и тела. В груди закручивается смерч из боли. Захлёбываюсь в прошлом… и, наконец, отрезаю умершего мужа от себя.
Больше нет смысла сдерживать эмоции. Да, и расшатанные за два года нервы дают о себе знать.
Рыдаю. Встаю на ноги. Бью Олега со всей силы кулаком в грудь.
– Как вы могли так со мной поступить? Надо было сообщить мне, что Наташенька жива!
– Да, пойми ты, наконец! – Олег виновато смотрит на меня. – Они всё это время следили за тобой, ждали развязки, – шумно вздыхает. – Прости, но Ната для меня дороже всех на свете. Я не мог рисковать.
– Ты отдашь мне дочь? – интересуюсь, едва прихожу в себя.
– Милая, это плохая идея. Пусть она живёт со мной в Израиле до совершеннолетия. А ты будешь к нам приезжать в гости.
– Мне плевать на твои чувства, отдай мне дочь! – визжу так громко, что чуть не лопаются барабанные перепонки.
– Ты хочешь, чтобы её убили?! – цедит зло.