Глава вторая.
2
После обеда мальчики всегда отправлялись работать. Работа же заключалась в поддерживании работоспособности здешних зданий и прочих предметов быта. Некоторые чинили сломанные предметы. Другие же занимались садоводством и растили картошку, зелень, морковь и другие продукты. Другие же занимались выращиванием скота, кто-то доил коров. Еще мальчики шили вещи и штопали износившиеся. Большинство из всех этих продуктов отправлялось в город и каждый считал свои долгом сделать свою работу как можно более качественно и в лучшем виде. Ведь детям всегда объясняли, что если они будут плодотворно трудиться и делать качественные вещи, то в городе они будут жить лучше и все их заслуги совершено точно зачтутся. Адам в этот раз был отправлен на работу по починке вещей. Ему досталась разная одежда и вместе с ним работало еще 7 человек. Он взял в руки плащ черного цвета и начал его осматривать: плащ этот был совершенно уродливым и непропорционально сшитым. Местами был чуть тоньше, чем в других. Ближе к капюшону было много маленьких дырочек, природа которых была совсем непонятной для Адама. Он взял в свои маленькие бледные руки иголку с его мизинец и кусочки черной ткани, затем начал медленно и аккуратно осматривать места, куда следовало бы прикрепить эти кусочки, чтобы капюшон не промокал и не пропускал ветер. - Слушай, Раф.. - тихо и с какой-то грустью сказал Адам. - Что? - Ты никогда не думал о том, что находится за приютом? - Ну, думал. А что? - И что ты думаешь про это? - Я думаю, что это плохое направление для раздумий. Ты ведь сам прекрасно знаешь, что нам не стоит думать о том, что за приютом. - Да.. знаю я, знаю. Просто мне интересно, какой может оказаться мир снаружи. Ведь от сюда мы видим только лес, который окружает наш приют и дорожку, по которой приезжает и уезжает повозка с продуктами и вещами. - Ну.. Там, наверное, нет ничего такого, о чём следовало бы мечтать. - А вот я думаю, что там есть как раз то, что заставило бы взять свои слова обратно. Ты не думал про то, почему нам не говорят ни о чём, что не касается приюта? Почему все молчат про том, что за ним..? - с неким недовольством промямлив Адам. Резко раздался характерный скрип тяжелой двери и в комнату вошла тетка лет сорока. Она была одета в серой платье и на шее её красовался большой бант. Но кроме банта в ней не было ничего привлекательного. Своим полным телом и неуклюжей походкой она походила на какого-то пьяного медведя. Она могла идти просто прямо и, ни с того, ни с сего, врезаться в стену своей округлой и заплывшей жиром ягодицей, затем пошатнуться и, скверно промычав, продолжить свой бессмысленный путь. - У вас всё хорошо, ребята? - с чертовски наигранной добротой в голосе сказала она. Тут Адам заметил, что Раф определенно хочет выложить ей их только что состоявшийся короткий диалог, но, похоже, что-то замкнуло в его голове и он не стал совершать эту ошибку. - У нас всё хорошо, тётушка Клэр. Все замечательно! Вот, посмотрите, я только что заштопал Вашу рубаху! - точно таким же наигранным голосом пробормотал Раф. - Оу.. Спасибо тебе большое. Ну.. Трудитесь, мальчики. И помните, что все это зачтется вам в будущем! - в последних словах её голос прозвучал каплю по-иному, но этого не распознал никто, кроме Адама. Как же убого и противно было каждый день слышать, как эти взрослые, а затем и дети наигранно общаются друг с другом, словно боятся чего-то свыше. Как же противно! - Давай больше про это не будем говорить, Адам. Нам не нужно знать про это. - хладнокровно произнес Раф. В ответ Адам лишь молча кивнул и принялся дальше чинить грязный плащ. Казалось, что этот разговор должен был как-то задеть чувства Рафа и дать ему повод задуматься над словами Адама. Но нет, его мысли, нет.. его мнение было не его собственным! Всё вокруг было навязано кем-то свыше и всё это было ужасно по-дурацки. Каждый из местных говорил не то что думал. Но через несколько лет такого поведения все начинали воспринимать это, как своё мнение и свой выбор. Каждый думал, что он особенный и уникальный. Но лишь один Адам не поддавался этой промывке мозгов понимал, что все они, без исключения, одинаковые.