– А где риэлтор?
– То есть я тебя в этом качестве не устроил?
Матиас приглашающе протягивает руку, и я иду к нему. Сажусь. А потом, притягиваемая его ладонью, и вовсе на нем распластываюсь.
– Ты не сказала, как тебе. Все устраивает? Или посмотрим еще варианты?
– Ну… Дом шикарный. Наверное, квартиры здесь непомерно дорогие.
– Это правда. Но ведь тебе надо где-то жить, раз уж ты отказываешься выйти за меня замуж.
– Я не отказываюсь.
– Нет?
Матиас ловко переворачивает меня на спину и нависает сверху.
– Просто не понимаю, зачем спешить?
– А зачем откладывать? Я знаю, чего хочу.
– И чего же?
– Я хочу тебя. Чтобы не прятаться по углам, как прыщавые подростки. Потому что отец этого не поймет.
– Тебе очень важно, что скажет отец, правда?
Я уже поняла, что с ним у Матиаса довольно теплые отношения. Гораздо теплей, чем с матерью. И вообще…
– Ты же видела. Мы близки.
– И при помощи меня ты хочешь стать к нему еще ближе?
Не знаю, откуда берется этот вопрос. Но, кажется, попадаю в точку. Матиас чуть сощуривается.
– Я просто не могу вести себя с тобой так, как я бы вел себя с любой другой на твоем месте.
– Потому что папа этого не одобрит?
– Потому что я сам этого не хочу. Ты особенная. С тобой изначально все по-другому.
И это, кажется, то, что каждая девушка хочет услышать от своего парня. Как тут устоять? Только если изо всех сил вцепиться в свои страхи, в свое недоверие… Только если побояться рискнуть, выбрав безопасность. Но где гарантия, что я потом не пожалею о своей трусости? Даже если из этого ничего не выйдет, почему бы мне не попробовать?
И снова наши губы близко-близко. Мы целуемся. Все дрожит… Губы, пальцы, что-то внутри трепещет. Очень быстро кончается воздух, и я отстраняюсь, чтоб урвать хоть глоток.
– Ну, раз мы передумали покупать эту квартиру, нам, наверное, лучше отсюда поскорее убраться?
– А мы передумали?
– Ну… вообще я поняла, что согласна, – сиплю я и тут же испуганно добавляю: – Если ты не шутишь.
Ответом мне служит поцелуй. Еще более голодный и отчаянный. Я это отмечаю краем сознания, будто не мне до сих пор нужны какие-то доказательства его искренности. Меня же никто никогда не выбирал. За другими детьми нет-нет да и приходили, а мне никогда не везло. Вот почему я почти не могу поверить в реальность происходящего. Это так трудно на самом деле, что мне нужны материальные подтверждения. И я начинаю сдирать с Матиаса рубашку, забыв о том, что мы в чужом доме. И что в любой момент сюда может нагрянуть риелтор.
– Стоп, малыш, погоди… – тормозит меня Мат.
– Что? Эй… Почему?
– Я же сказал, не хочу, чтобы было все как со всеми.
– Потому что я особенная… – на самом деле я не вкладываю вопрос в свое замечание, оно невольно так получается.
– Да, именно поэтому, – сипит Матиас, утыкаясь лбом мне в плечо. Он тоже тяжело дышит. Его виски покрывает испарина. И хорошо, что его желание проявляется так наглядно, это не дает мне загнаться.
– Знаешь, а ведь оно и так не будет как с другими, – шепчу я, касаясь его лица пальцами. Матиас отстраняется, чуть нахмурив рыжеватые брови. И в попытке понять, куда я клоню, принимается шарить по моему лицу внимательным взглядом. А я теряюсь от накатившего некстати стеснения.
– Что ты имеешь в виду? – Прячу лицо в основании его шеи. – Ань…
– Ты будешь моим первым.
Поглаживающие меня по волосам руки вдруг замирают.
– Шутишь?
– Нет.
Самый откровенный разговор в моей жизни прерывает оглушительно громкий в свалившейся на нас тишине звонок мобильника. Я успеваю сто раз пожалеть о своем признании, уж лучше бы он узнал правду, когда она перестала бы иметь значение, ну правда. Потому как я теперь чувствую себя еще более неуверенно. Вдруг он подумает, что на меня никто не позарился? И из-за этого засомневается в своем выборе?
– Тогда тем более, – говорит Матиас, прежде чем ответить.
– Тем более что?! – чуть не плача, переспрашиваю я.
– Тогда тем более нам стоит подождать до свадьбы, – поясняет он, прикрыв рукой динамик. И уже не ко мне обращаясь, бросает: – Да, Иван… А мы уже поднялись. Нет-нет, не в квартиру. Мы ко мне зашли.
Матиас с улыбкой на меня косится. К нему?! То есть все это время мы были в его квартире?
Он сворачивает разговор и, как ни в чем не бывало, протягивает мне руку.
– Ты гад. Я тебе говорила?
– Да брось. Разве я стал бы тебя валять по чужим кроватям?