– Ну ты, Анька, дала! «Не приеду… Некогда!» Навешала мне лапши, а я и повелся!
Вжимаюсь носом в его шею, пахнущую дорогим парфюмом. Слезы выжигают глаза. Грудная клетка трясется, как у пойманной в клетку птицы. Я оказываюсь совершенно не готова к обрушившимся на меня эмоциям. Поднимаю мокрые ресницы и наталкиваюсь на взгляд Мата поверх отцовского плеча, и, кажется, не успеваю поймать свои эмоции. Потому как челюсть Матиаса каменеет. А на его щеках проступают желваки. Ох… Как все остро! Четыре года, да? А все как вчера…
– Как добралась, дочь? Это же сколько ты летела? Марта! Только посмотри, кто приехал! Ой, а кольцо – это… – отец берет меня за руку и вертит так, чтобы свет заиграл на гранях камня, – это то, что я думаю? Никак тебя замуж выдам? Уж думал, не доживу…
Поток излияний отца прерывает Марта.
– Аня?
– Здравствуйте, Марта. Как дела?
С тех пор, как я ясно дала понять, что не претендую на бизнес отца, эта женщина как будто ко мне… не потеплела, нет, скорей, я стала ей неинтересна. Поначалу она еще прилетала с отцом на наши встречи, но со временем, убедившись, что я не собираюсь плести за ее спиной никаких интриг, перестала. И тем самым сделала нам огромный подарок. Потому что без нее эти встречи проходили гораздо душевнее.
– Благодарю. Прекрасно. Ты как раз подоспела к праздничному обеду.
– Да? А что за праздник?
– Матиас, наконец, выкроил в своем плотном графике время, чтобы познакомить нас со своей невестой.
Глава 19
Только счастье в глазах отца удерживает меня от побега. Ну, ладно. Еще нежелание выглядеть в глазах его семьи дурочкой. На этом и держусь. Отвечаю что-то, рассказываю. Даже ем! Хотя окажись на месте сочного шашлыка глыба земли – вряд ли бы заметила.
– Банкет будет послезавтра. Марта половину города позвала.
– Шестьдесят пять лет бывает раз в жизни.
– Как и шестьдесят шесть, – закатывает глаза папа, но я-то знаю, что он в восторге от предстоящего. В обществе он чувствует себя как рыба в воде. Жаль, в этом смысле я не в него. Мне даже банальные питчинги даются непросто. И на совещаниях я без особой необходимости обычно слова лишнего не скажу. Благо к этому у нас привыкли. Среди людей, занимающихся наукой, много странненьких.
– Так, а чем конкретно ты занимаешься? – перетягивает на себя внимание Марианна.
– Развиваю один проект в сфере искусственного интеллекта.
– М-м-м, сейчас это модно.
– Модно – не то слово, дорогая. Аня скромничает, – встает на мою защиту отец. – На самом деле, если все получится, ее проект станет спасением для человечества.
Ого. Оказывается, это жутко приято. Когда отец так тобой гордится. Протягиваю руку через стол, осторожно, чтобы ничего не задеть, и с благодарностью сжимаю его пальцы.
– Звучит отлично, – смеется Марианна. – Но я понятия не имею, как красивые картинки нам в этом помогут.
– Искусственный интеллект не только картинки генерирует. Он может найти применение в самых разных сферах жизни. Команда, в которой я работаю, например, разрабатывает AI для поиска новых молекул. Если нам повезет, мы найдем формулы лекарств от редких болезней.
– И все будут жить вечно?
– Вечно – вряд ли. Но существенно дольше – точно.
– И что в этом хорошего?
– А что плохого?
– Ресурсы нашей планеты не бесконечны.
– АI решит и этот вопрос, – усмехаюсь я.
– Или ему ничего не придется решать, потому что он нас просто уничтожит, – фыркает Марианна, взболтнув в бокале вино. Очевидно, я ей не нравлюсь. Понять бы еще почему.
– Сложный вопрос. Но думается мне, гораздо больше нам стоит опасаться людей.
На самом деле в спорах о будущем искусственного интеллекта сломано столько копий, что мне не хочется ввязываться в еще один. Лучшие умы человечества день и ночь размышляют на эту тему. Не хочу показаться снобом, но вряд ли невеста Матиаса скажет мне что-то новое. Какой бы умницей она ни была.
Желая поскорее свернуть этот диалог, кошусь на умные часы. Те показывают, что за последнее время моя двигательная активность сильно снизилась. Ну, еще бы…
– Куда-то спешишь?
Замираю. Пораженная тем, как до сих пор действует на меня его голос.
– Нет. Просто никак не войду в норму. У нас разница во времени сколько? Восемнадцать часов? Пожалуй, пап, я поеду. Чтобы не ударить лицом в грязь на твоем празднике, лучше мне отоспаться.