- Ты чего, Паша? – он погладил меня по голове, и его глаза стали встревоженными.
Как же ему, незнающему, объяснить, что такое плен и издевательства, и настоящая жестокость? Как сказать, что я даже надеяться не смел, что испытаю удовольствие от близости? Думал, не смогу, но Матвею удалось меня разбудить.
- Все отлично, Матвей. Мне было охрененно хорошо. Никогда не предполагал, что секс - это так здорово, - целую его в плечо, глупая улыбка не сходит с губ, а у него глаза снова меняются, появляется что-то такое… нежность, наверное. Я плохо разбираюсь в сложных чувствах. Он притянул меня к себе, и довольный дышит в волосы.
- Рад, что тебе понравилось, - бормочет. – Повторим?
- Обязательно, - соглашаюсь. – И не спи, тебе еще нельзя, только шесть часов прошло.
Он страдальчески застонал.
- Я не продержусь столько времени. И почему нельзя спать? У меня же минимальные травмы, врачи скорой вкололи обычный комплекс при подозрении на внутренние повреждения.
- У тебя гены подправленные?
- Да. Ты же знаешь.
- Вот поэтому и нельзя. Если не хочешь потерять свою выносливость и ловкость, нужно подождать, пока препарат восстановит все в изначальный вид, а при этом мозг должен работать и не переходить в режим сна. Еще лучше, если бы ты подверг себя незначительным нагрузкам.
- Глупость какая… нагрузки можно, а спать нельзя?
- Организм нужно поддерживать в тонусе.
- А если бы я пострадал сильнее и был бы без сознания?
- Тогда бы тебе вкололи нанитов, и уже не имело бы значения, спишь ты или нет.
- Так что получается, на мне сэкономили? Вот ведь… а как же страховка?
- Страховка не покрывает нанитов. Это дорогое удовольствие, доступно отнюдь не каждому и применяется только в тяжелых случаях, когда нет другого выхода.
- Ты, похоже, много об этом знаешь… Расскажешь подробнее?
- Ладно, только не спи.
Неплохой способ отвлечься. Я рассказал все, что знаю о нанитах: о Шахисах, которые их изобрели; о Клёне, благодаря которому они стали доступны людям. Болтовня заняла больше часа, в течение которого Матвей два раза пытался заснуть, в чем я успешно ему помешал, а когда парень слишком расслабился, я снова на него набросился, и мы предались постельным утехам с жаром и энтузиазмом следующие три часа. Сломали кровать - ножка треснула. Смеялись до икоты, и Матвей признался, что ему ни с кем не было так легко и хорошо, как со мной.
Потом долго мылись, а когда наконец вышли из ванной, пришлось перебраться на мою постель, так как она осталась единственной целой. Снова говорили обо всём, а под утро с ним по телефону связались взволнованные родственники и продолжительное время пытали на счет аварии. Только он сумел успокоить родителей, как ему позвонил младший брат. С ним он болтал дольше, пока они не перетерли все новости. Я сел рядом и навострил уши, обо мне Матвей рассказывал осторожно, намеками и лишь брату. Обещал нас познакомить. Мне тепло и спокойно вот так сидеть, прислонившись к его спине, и слушать их разговор. Когда он общался с братом, его интонация изменилась, стала более мягкой, с мамой он беседовал открыто, но сглаживал углы, а вот с отцом напрягался - отвечал четко, но ускользал от прямых вопросов. Когда звонки закончились, я все проанализировал и понял, что со мной он тоже разговаривает по-особенному, не так как с родными, это значило, что я для него тоже важный.
В столовую мы пошли к раннему завтраку. Матвей зевал, тер глаза и выглядел вялым и взъерошенным, но улыбался. После еды, двух кружек кофе немного взбодрился, повеселел, и я потащил его на природу, в парк, предварительно сменив нашу одежду на спортивную. Мы выбрали безлюдное место.
- Ну и зачем ты меня сюда привел? – поинтересовался он, осматриваясь.
- Я знаю неплохой способ, как не дать тебе заснуть.
- И какой же?
Хищно улыбаюсь и встаю в стойку.
- Коснешься меня, исполню любое твое желание.
Его глаза заинтересованно загорелись, он вернул мне улыбку.
- Могу пожелать все, что захочу?
- Абсолютно.
- Ловлю на слове, - и он встает, копируя мою позу. – Полный контакт?
- Сначала поймай!
И мы начинаем кружить по поляне.
========== Десять 2 ==========
Спарринг проходил неординарно, мы знатно провели время, это была больше игра, чем действительно серьезный поединок. Ударить его по-настоящему я бы все равно не смог, а Матвей старался достать меня, но постоянно промахивался. На пятнадцатой минуте я позволил ему вскользь задеть моё плечо - контакт по касательной, и он уже победно орет и улыбается. Не замечает, как сон слетел с него, организм пришел в тонус, глаза заблестели. Мы продолжали танцевать еще некоторое время, пока у парня не стал частить пульс, и не сбилось дыхание. Я решаю, что пора прекращать и фиксирую его руку, вывернув к спине. Он попробовал дернуться и поморщился - да, не так-то просто вырваться из болевого захвата.
- Отпусти! – требует, а я пьянею от запаха его тела, от всех его изгибов, которые чувствую сквозь одежду.
Целую в смуглую шею и выполняю просьбу, он поводит плечами и поворачивается, смотрит в лицо задумчивыми и серьезными глазами.
- Я, кажется, знаю, кто ты.
- И кто же? – мне почему-то не страшно, даже если он догадался.
Кладет руки мне на плечи, сжимает, неторопливо ведет вниз до запястий, потом перекладывает горячие ладони на талию, притягивает к себе так, что я утыкаюсь ему в грудь, и выдыхает:
- Возможно, тот, кто видел гораздо больше, чем я могу предположить, и знает цену жизни. Ты обещал мне желание, если я коснусь тебя. Договор в силе?
- Конечно. Я всегда держу слово, - прислушиваюсь, как успокаивается его сердце, дыхание выравнивается, но он все равно нервничает.
- Ответь на вопрос: ты человек? – очень тихо спрашивает Матвей.
Замираю, перестаю дышать на мгновение и не знаю что сказать.
Он отстраняется, берет моё лицо в ладони и смотрит своими серыми глазами прямо в душу.
- Черт… - растерянно гляжу в ответ и кусаю губы. – Как бы ему ответить. - Это как посмотреть… генетически - скорее нет, чем да. – Опускаю глаза и пальцами обхватываю его запястья. – С другой стороны, способность к трудовой деятельности у меня гораздо выше, чем у других индивидов. Сознание присутствует. Если брать биологическую классификацию, я, как и ты, принадлежу к типу хордовых, подтипу позвоночных, классу млекопитающих, отряду приматов, семейству гоминид. Только ДНК у меня более чем на 70 процентов отличается от эталона среднестатистического гражданина Империи. Так что нет, я не человек в общепринятом понятии. – Снова поднимаю глаза. – Прости.