- Залезай, - тихо отвечаю и отворачиваюсь, выдавливая гель из тюбика себе в ладонь. Ванную наполнил запах зеленых яблок, слышу, как Матвей медленно выдохнул.
Меня обняли сильные руки, погладили по плечам, горячее тело прильнуло сзади; ну уж нет, поворачиваюсь, смотрю прямо в глаза, там желание плещется, как густое вино. Запах возбуждения обволакивает нас обоих. Капли воды на золотистой коже соблазняют. Он отбирает у меня намыленную мочалку и начинает неторопливо водить по груди. Не могу просто стоять и смотреть, хочется касаться, что и делаю, мыльными руками вожу по горячей коже. У него потрясная фигура, все в меру, сила, пластика, красота в каждом изгибе. При такой разнице в росте я упираюсь носом ему в грудь, и ладони очень удобно ложатся на бока. Матвей уже не моет меня, а скорее ласкает, проходясь по плечам и спине, затем по животу. Пена стекает по ногам, щекочет, исчезает в водостоке, а мы нежим друг друга, все больше возбуждаясь. Мочалка упала на дно ванны, поднимаю голову.
- Паша… - выдыхает Матвей, наклоняясь, и целует осторожно, прижимая к себе.
Отвечаю на ласку, обнимаю за шею и углубляю поцелуй, мне нравится чувствовать его всем телом, нравится ощущать, как его стояк трется о мой живот. Отступаю на шаг под струи воды, он за мной как привязанный, не отрывается от губ, нежно посасывает, облизывает. Вода смывает мыло, оставляя под ладонями гладкую кожу. Парень совсем слетает с тормозов, ластится ко мне, стонет, глаза прикрыты, мокрые ресницы слиплись, а волосы забавно топорщатся. Красивый.
- Паша… у тебя такая гладкая кожа, - шепчет низким голосом, и меня пробирает до мурашек. Не отвожу взгляда, не могу, не смею прервать эту связь, что образовалась сейчас между нами, я словно чувствую его, как себя, что ему хорошо, сердце бьется быстро, кожа горит, жарко, и этот жар разливается румянцем на щеках и шее. Приподнимаюсь на цыпочки - так я достаю до шеи - и приникаю губами к пульсу, лижу языком и слышу протяжный полный кайфа стон.
Матвей держит меня за талию, наклоняет голову, подставляясь, а я спускаюсь губами к ключице и, чуть прикусив, перемещаюсь к соску, напряженному и призывно торчащему. Захватываю плоть ртом, прикусываю, парня тряхнуло, и он выругался, но не от боли, а как раз наоборот. Его член дрогнул и уперся мне в пупок, а я продолжал теребить сосок зубами. Мне хочется, чтобы он стонал от удовольствия, терял голову, дрожал и шептал мое имя… вот как сейчас, сексуальным мурлыкающим голосом. Боги, так и свихнуться недолго!
- Что мне сделать, Матвей? Скажи. Научи. – Мне нужны инструкции, хоть я и просветился насчет постельных утех в сети, с дорогим тебе человеком это не подойдет. Лучше спросить.
- Приласкай меня… руками, - он берет мои ладони, выливает на них геля и тянет к своему паху. – Погладь по всей длине.
Я понятливый, обхватываю стояк и медленно провожу снизу вверх, плоть в кольце пальцев просто каменная, парень вцепляется мне в плечи и делает движение бедрами навстречу ласке. Вот так значит: обвести пальцем упругую головку, приласкать второй рукой яички; жалобный всхлип мне наградой. Парня ведет от удовольствия все больше, он упирается руками в стену у меня за спиной, рвано дышит и смотрит пьяными глазами, пока я ему отдрачиваю. Член пульсирует в ладони, сочится смазкой, Матвей шумно дышит в шею и шепчет:
- Сильней…
Подчиняюсь, мну яйца, сжимаю ствол и убыстряю движения. Парень мычит что-то неразборчивое и толкается в руки. Слышу свое имя непрерывно:
- Паша, Паша-а-а, Паша-а-а…
Надолго его не хватает, Матвей выгибается, содрогаясь, выплескиваясь жаром мне на живот, утыкается в шею и крепко обнимает, его потряхивает. Обнимаю в ответ, глажу по спине, придерживая. Он дрожит от пережитого удовольствия, а у меня только дыхание чуть сбилось, и тепло по телу разливается от того, что я сделал ему приятно, от того, что заставил кончить. Но возбуждения нет, только томление где-то внизу.
Матвей нежит меня горячими ладонями, добирается до паха и вздыхает.
- Не переживай, Матвей, мне было хорошо, правда. Главное, что тебе понравилось.
- Еще как понравилось. - Только вот голос у него замогильный, и парень отчаянно стискивает меня до боли. Надо исправлять ситуацию.
- Тогда хочу поцелуй, такой, чтобы мозги отшибло, - провожу отвлекающий маневр, сам тяну его к себе и получаю, что просил.
Потом мы домылись, еле выползли, и Матвей затянул меня к себе на кровать. Двоим тесно, но тепло, лучше так, чем одному. Слушая мерный стук сердца, я лежал без сна и думал. Думал, думал, думал, и мысли теснились в моей голове. Парень прижал меня сильней к груди, его дыхание согревало макушку.
- Опять где-то витаешь, Паша, я же говорил, что много думать вредно.
- Как ты узнал, ты ведь даже лица моего не видишь? – удивляюсь.
- А я мысли читаю. И говорю тебе, не думай о всяких глупостях, например, о том, что ты мне жизнь портишь, и, оставаясь с тобой, я не смогу завести нормальные отношения, и о том, что без полноценного секса я тебя скоро брошу.
Замираю, просто каменею, он что, и вправду мысли читает? Гладит по спине и говорит:
- Не дождешься, не брошу и не отпущу никуда. Отношения - это не только секс. Мне с тобой хорошо, душа отдыхает. Когда ты рядом, у меня словно крылья за спиной вырастают. Не могу объяснить… ты, конечно, не подарок, подозрительный, недоверчивый, но без тебя мне плохо, как кусок отрезан. У тебя полно секретов, но я готов ждать, сколько понадобится, чтобы ты мне их доверил. Иногда мне кажется, что ты хрупкий, будто сделанный из стекла, и страшно сломать тебя неосторожным словом и движением, а иногда я осознаю, что ты сильней меня раз в сто, и морально, и физически. Ты сплошное противоречие, и я до сих пор не могу понять, как в тебе уживаются вселенская наивность и расчетливость, неопытность в бытовых вещах и профессионализм в том, о чем ты и знать, по идее, не должен. Я не дурак, все вижу и не тороплю.
Вот каким он меня воспринимает. Расслабляюсь в сильных руках, зажмуриваюсь до боли, что-то горячее проступает под веками, и комок в горле, медленно выдыхаю.
- Благодарю.
- Не за что, Паша. Видимо, тебе чаще надо повторять, что ты важен. Спокойной ночи.
- Спокойной, - проваливаюсь в темноту, думая, что я все-таки везунчик, как ни крути.
========== Девять ==========
ОСТОРОЖНО! ОПИСАНИЕ ПЫТОК И ИЗНАСИЛОВАНИЯ!
Выходные, и мне снова надо ехать, прощаемся с Матвеем на пороге комнаты, он не спрашивает больше, куда я направляюсь, только обнимает, целует в висок и говорит, что будет скучать. Обещаю вернуться вечером.
Дохожу до стоянки междугородних аэрокаров и жду объявления на посадку, впереди час пути. Пока летим, городской пейзаж за окном сменяется сельским. До больницы добираюсь без приключений.
Медсестры приветливо кивают, улыбаются, узнавая постоянного гостя. Эта частная клиника - одна из многих, основанная Кленовым Евгением, джетом, он первым встретился с иноземной расой шахисов. Инопланетники же поделились с нами своими технологиями, одна из которых – наниты, молекулярные роботы, широко используемые в медицине. Именно благодаря им меня и поставили на ноги после смертельного ранения. Я подорвался на противотанковой мине - лишился обеих ног по бедра, осколками посекло спину и повредило позвоночник. Пришлось ползти к своим почти полкилометра, отключив болевые рецепторы и перекрывая кровообращение. Меня погрузили в анабиоз сразу, мало кто верил, что я когда-нибудь очнусь, включая меня самого. Но чудо случилось.
И я здесь не только на плановый осмотр. Прохожу в знакомую палату, прислоняюсь к косяку и смотрю на Милка. Мой младший братишка лежит здесь уже три года. Вердикт врачей – вряд ли он выйдет из комы; его тоже подлечили нанитами, да и ранение было не таким страшным, как мое, но он не хочет просыпаться. Никто не знает почему. Я привез его сюда, где лучшие специалисты, и финансирование осуществляется из фонда Клёна. Милка лечат совершенно бесплатно, обеспечивают должный уход, на свои деньги я не смог бы позволить и десятой доли того, что нужно. Он мой напарник, мой друг, брат, подопечный, мы прикрывали друг другу спину множество раз, и теперь я почти здоровый, и у меня полноценная жизнь, а он лежит здесь.