— Нет, я… вы, ребята, хорошо проводили вечер. А я вошла, съела вашу еду, предложила денег, чтобы вы сводили меня куда-нибудь, а потом… — Она поворачивается к Джошу. — Потрогала твое лицо, словно псих. Мне жаль. — Ее щеки горят от смущения. — Думаю, мне пора идти, — бормочет она, наклоняясь, чтобы поднять свою сумку. — Спасибо за еду.
Джош хмурится.
— Хэй. Нет. Что случилось?
— По крайней мере, доешь свой ужин, — говорит Люк.
— Можете забрать его себе. Я в порядке. — Она поднимает свою куртку, вытаскивая ключи из кармана. У нее перехватывает дыхание, но она пытается скрыть это за кашлем. Когда она поворачивается к двери, я вижу, как слезы беззвучно текут по ее лицу.
Мое сердце замирает. Я никогда не видел, чтобы Лейла плакала. Я даже представить себе не мог, что она способна на это. Я встаю.
— Лейла…
— Эл, вернись, — говорит Джош, протирая глаза. — Дерьмо. Я не хотел тебя расстраивать.
Она качает головой.
— Я не расстроена, — бормочет она. — Я, эм… просто… Извините.
Не говоря больше ни слова, она выходит в коридор и позволяет двери захлопнуться за собой. Ругаясь себе под нос, Джош шагает ей вслед, но Люк останавливает его.
— Отпусти ее, — говорит он. — Она и так достаточно смущена. Дай ей отоспаться.
— Я довел ее до слез, — говорит Джош со страдальческим видом.
Я вздыхаю, откидываюсь на спинку дивана и беру ее тарелку.
— Она, черт возьми, возненавидит себя утром, — бормочу я, зачерпывая немного макарон. — Безусловно возненавидит.
Глава 5
Лейла
Когда я открываю глаза следующим утром, первое о чем я думаю, это: «дерьмо, как тут ярко».
Обычно я просыпаюсь, когда еще темно. Я встаю и выхожу на утреннюю пробежку задолго до восхода солнца.
Я стону и переворачиваюсь на другой бок. Я чувствую себя отстойно. В глаза словно песка насыпали. А голова нещадно трещит. Такое чувство, будто из моего рта высосали всю слюну одним из тех аппаратов для удаления слюны, которыми пользуются стоматологи. Все, чего я хочу, — это снова заснуть, но, судя по свету, пробивающемуся сквозь мои полуоткрытые жалюзи, мне пора вставать. Похлопав по прикроватному столику, я выдергиваю из телефона зарядку и, прищурившись, смотрю на время.
Затем моргаю. Протираю глаза. И щурюсь еще немного.
Сейчас одиннадцать сорок пять.
— Дерьмо, — бормочу я, скатываясь с кровати. Моя нога запутывается в проводах, и я спотыкаюсь, хватаясь за комод прямо перед тем, как упасть. Я чувствую себя так, словно нахожусь в тумане, безуспешно пытаясь скоординировать движения, но, не обращая на это внимания, ковыляю к своему столу и лихорадочно просматриваю повестку дня. Мои глаза пробегают по аккуратно раскрашенным записям, сердце бешено колотится в груди, пока я изучаю каждую из них. Наконец, мои плечи опускаются от облегчения.
Слава Богу. Сегодня мое утро свободно. Однако остальная часть дня наполнена делами. В час у меня телефонный разговор с поставщиком; в два — двухчасовая встреча с производителями, целью которой является проверка готовности моей предстоящей летней линейки. После этого у меня запланировано три часа бумажной работы, короткий перерыв на ужин, и созвон с блогером в семь часов, дабы обсудить ее расценки на рекламный пост.
Но сейчас все в порядке.
Я снова проверяю время на телефоне — и хмурюсь. Куча уведомлений о сообщениях. Я пролистываю их вспотевшими пальцами. Все они от парней.
Зак: Эй, Эл, ты проснулась?
Зак: теперь ты нас игнорируешь?
Зак: *сердитый эмодзи*
Зак: Знаю, ты наверняка волнуешься из-за прошлой ночи, но не накручивай себя, малышка. Ты не должна смущаться
Джош: Я оставил немного обезболивающих в твоем шкафчике в ванной, когда недавно был у тебя. Приходи, если хочешь сока или чего-нибудь еще
Люк: Надеюсь, сегодня ты чувствуешь себя лучше, милая. Пей много воды и старайся относиться к произошедшему спокойно. Наша дверь всегда открыта, если тебе нужно поговорить.
Я в ужасе смотрю на сообщения. О чем они говорят? Зачем мне с ними разговаривать?
И тут воспоминания о прошлой ночи обрушиваются на меня, как грузовик.
Внезапно я все вспоминаю. Я вспоминаю то ужасное свидание с Майком. Я вспоминаю, как Зак нашел меня в ресторане, утешил и угостил мохито. Я вспоминаю, как ввалилась в квартиру парней, съела огромную тарелку макарон с сыром и разрыдалась.
О, Боже. Я рассказала им обо всех провальных свиданиях. Я показала им свой дурацкий десятилетний план.