– Пока нет.
– Ладно.
Его поцелуи прошлись по моему горлу, посылая теплую дрожь по позвоночнику.
– Ты помнишь первую ночь, когда ты осталась у меня на ночь?
– Ты снова собираешься кормить меня арахисовым карри?
Бжк подошел к своей тумбочке, и в ту секунду, когда он выдвинул ящик, я все поняла. Мгновение спустя он вытащил серебряный брусок с кожаными манжетами на обоих концах, и у меня перехватило горло.
– Можно? – я наблюдала, как он удлинил штангу, как телескоп, утроив её длину где–то до четырех–пяти футов. И хотя я понимала концепцию, я изо всех сил пыталась придумать позы, в которых было бы удобно или которые даже требовали такого рода инструментов, потому что я была более чем счастлива раздвинуть для него ноги. – Ты можешь сказать нет, – добавил он после минутного молчания.
– Я соглашусь на это, но, думаю, мне нужно, чтобы ты ещё раз объяснил, потому что для меня это не имеет смысла.
Он принес его и показал мне вблизи. Серебристый металл оказался намного прочнее, чем я думала. Меньше селфи–палки, больше автомобильного домкрата. К каждому его концу были прикреплены манжеты из толстых звеньев цепи.
– Ты должна уступить контроль мне, – сказал он и опустился на колени, положив одну мою ногу себе на колени. Мягкая кожа слишком легко скользнула вокруг моей лодыжки, и он застегнул застежки ровно настолько, чтобы дать мне немного места. – Для меня это меньше связано с тем фактом, что твои ноги остаются раздвинутыми, а больше с тем фактом, что ты отдаешь своё тело в мои руки. В переносном и буквальном смысле, – он просунул мою вторую ногу в манжету, мои ноги широко раздвинулись, моя задница съехала на край матраса. Мой пульс ускорился от физического ощущения того, что моё тело вот так раскрылось, и меня отбросило назад на пляж, к нему, наблюдающему, как я корчусь, предвкушая, как он может прикоснуться ко мне. – Ты отдаешь себя мне, и я решаю, как мне тебя трахать, как ты кончаешь, как часто ты кончаешь... – озорной блеск вспыхнул в его глазах, когда он посмотрел на меня. – Как ты себя чувствуешь?
Отдаюсь ему. Эта его собственническая жилка. Может быть, это должно было напугать меня, но я проверила манжеты, пытаясь застегнуть ноги, мягкая кожа впилась в них, чтобы держать их раздвинутыми, и тепло, которое только что угасло, снова вернулось.
– Хорошо, кажется, – ответила я, всё ещё неуверенная в том, насколько сильно эта штука подействует сексуально.
Мне следовало догадаться, что это он тоже воспримет как вызов.
Бэк ухватился за штангу, встал и дернул её вверх. Меня отбросило назад на матрас, я взвизгнула, моя задница повисла в воздухе. Мои ноги были подняты. И раздвинуты. И мой вес переместился на плечи. О боже, я просто…Лежала. Или висела. И Бэк ухмылялся, глядя на меня сверху вниз, пока мои пальцы искали опору, зарываясь в его простыни. Для этого ему едва пришлось поднять штангу на уровень плеча.
– Как ты себя сейчас чувствуешь?
– Э–э...я...э–э...
Слова. Мне нужны были слова, но я едва могла описать свои чувства, зажатая между новизной положения, в котором находилось моё тело, и осознанием того, что Бэк видит каждый мышечный спазм у меня между ног.
– Так? – он снова погрузил в меня два пальца. Вниз. И мои внутренности тут же сжались, всё ещё чувствительные, как пять минут назад, посылая волну удовольствия вниз по позвоночнику. И мне не нужно было...нет...я ничего не могла сделать, кроме как позволить ему прикоснуться ко мне.
– Да, – выдохнула я, когда он отстранился. – Так хорошо.
– Ты такая влажная для меня, милая, ты не смогла бы солгать об этом, даже если бы попыталась, – он снова просунул пальцы внутрь, согнув их как раз так, чтобы коснуться моей точки G, и я застонала, мои ноги задергались, пока я пыталась ухватиться за что–нибудь, кроме его простыней. – Я думаю, нам нужно что–то сделать с твоими руками, – он уронил штангу, моя задница упала на матрас, а ноги на пол.
Его слова только дошли до меня, когда он схватил меня за шею и рывком вернул меня в вертикальное положение. Он взял мягкий пояс от халата и обвязал им мои запястья по обе стороны от меня, завязав оба конца вокруг моей талии. Пояс – да, но с моими руками, привязанными по бокам. Чёрт. Я была действительно связана. И, Боже, я почувствовала, что становлюсь ещё влажнее.
– Бэк, – выдохнула я.
– Да, блондиночка? – на его губах играла такая самодовольная улыбка, что мне не терпелось стереть её. Я глубоко вздохнула и улыбнулась ему.
– Если мы сделаем это, ты мой. С этого момента я единственная девушка, к которой ты когда–либо прикоснёшься, так что тебе лучше извлечь из этого максимум пользы.
На его лице промелькнуло удивление, за которым последовала дьявольская ухмылка, которая заставила меня задуматься, насколько сильно я пожалею о своих словах утром.
– Ты ведь не сомневаешься во мне, правда? – он наклонился, его лицо было близко к моему, и эти темные бурные глаза обжигали меня. – Потому что, блондиночка, – он снова засунул в меня свои пальцы, и я ахнула, но у меня едва хватило места, чтобы выгнуться в этой позе. – Я более чем счастлив напомнить тебе, что только я могу заставить тебя кричать. А теперь открой рот.
Я сделала, как он мне сказал, без колебаний, и он скользнул пальцами от моей киски ко рту, и мой собственный соленый вкус растворился у меня на языке.
– Я единственный, кто может сделать тебя такой на вкус, милая, – прохрипел он и убрал руку от моего рта, чтобы самому пососать свои пальцы. Его глаза были прикованы ко мне, пока он смаковал каждый дюйм моего вкуса. Это зрелище произвело на меня такое действие, что каждый мускул напрягся. – Возьми это, – он схватил короткую цепочку со своего ночного столика и вложил холодный металл в мою ладонь. – Брось её на пол, если захочешь, чтобы я остановился.