– Ты можешь дать мне пару минут форы? – Корделия улыбнулась и попятилась к двери. Она смыла испорченный макияж и теперь выглядела моложе, примерно моего возраста.
– Конечно, – кивнула я. – Я просто ещё немного посмотрю на себя в зеркало.
– Эй, Делайла? – я вздрогнула. Слова слишком похожи на эту чертову песню1. Корделия невозмутимо продолжила. – Большое тебе спасибо. Я надеюсь, ты получишь эту работу.
Внутри у меня снова всё сжалось. Я просто забыла обо всём этом.
– Спасибо. Возвращайся домой целой и невредимой.
Корделия вышла, а я вздохнула и достала телефон, увидев, что пропустила два звонка и три сообщения от Паркера, спрашивающих, как всё прошло и какую пиццу я хочу. Я написала ему ответное сообщение с извинениями и сказала, что опаздываю и что хочу гавайскую пиццу – как будто я когда–либо заказывала какую–то другую. То, что он не любил ананас, не означало, что я изменю своё мнение в ближайшее время.
Я сделала около 60 снимков себя в этом платье, прежде чем выйти из ванной и направиться к выходу. Высокая рыжеволосая женщина с наушниками в руках стояла посреди коридора, крепко прижимая к груди планшет. Скорее всего, она была одна из организаторов мероприятия, о котором упоминала Корделия.
– Ладно, Джоуи, если она не придет, это всё, – рявкнула она в наушники, прежде чем её внимание привлекла я. – Стой, я вижу её.
Видит её?
– Мисс Монтгомери.
О нет. Подходящее платье, неподходящий человек.
– Нет, нет, я как раз ухожу.
Глава 2
Делайла
– Сюда, пожалуйста. Первое блюдо будет подано менее чем через две минуты, – женщина положила руку мне на талию и подтолкнула меня вперёд. – Я поймала её, Джоуи, – прошипела она в наушники со всей бравадой человека, нашедшего разыскиваемого военного преступника.
– Простите, я думаю, произошла ошибка. Я не должна...
– Чепуха, мисс Монтгомери, вы прекрасно проведете время. Позвольте мне сдать это в гардероб, номер 105, – у меня забрали сумку, втолкнули через боковой вход в школьную столовую, и я потеряла ход мыслей. Я, конечно, загуглила всё о Трумэне, но это не шло ни в какое сравнение с прогулкой под многовековыми сводчатыми потолками, выкрашенными в бледно–голубые тона, с облаками, пронизывающими пространство. Великолепие на этом не заканчивалось. Две дюжины круглых столов с декадентскими цветами, кремовыми скатертями и золотистыми стульями усеивали зал, а его центр был расчищен под танцпол.
Всё было обставлено как на дорогой свадьбе, за исключением того, что каждая женщина в платье была красивее предыдущей.
– Сюда. Присаживайтесь, – организатор мероприятия усадил меня на место между пожилой дамой с рыжей стрижкой каре до подбородка и каким–то парнем в костюме, который был повернут ко мне подтянутой спиной, так что всё, что я могла видеть, – это его аккуратно уложенные густые чёрные волосы. Я выделялась, как больной палец, просто из–за того факта, что моя последняя стрижка была два месяца назад, и мои волосы были уложены двумя вечными волнами из–за того, что я заправляла их за уши. У меня была короткая стрижка, как у леди рядом со мной, но с тех пор она отросла и доходила мне до плеч.
– Глазам своим не верю, вы только посмотрите, – воскликнула женщина, когда я села. Она провела рукой по своему массивному бриллиантовому ожерелью, но моё внимание переключилось мимо неё туда, где организатор мероприятия стояла перед дверью, как охранник. – Корделия Монтгомери.
Остальные шесть человек повернулись и уставились на меня. О боже, о боже, о нет. Это было плохо. Ладно, Делайла, будь вежливой и уходи.
– Всем доброго вечера. К сожалению, я думаю, произошла путаница.
– Уверен, что это моя вина, – от низкого рокочущего голоса у меня по спине пробежала сладкая дрожь.
Я повернулась к мужчине, сидящему по другую сторону от меня, и на мгновение забыла, как дышать. Красота некоторых людей была на другом уровне. “Красивый” приходило на ум из–за его длинных ресниц и высоких скул. Но его немного искривлённый нос в сочетании с его загорелой кожей и темной, аккуратной щетиной, возможно, “красивый” было неподходящим словом. Он выглядел так, словно ему место в рекламе духов. – ...Поэтому я напортачил с рассадкой.
Боже мой. Я совершенно пропустила начало этого предложения. Прежде чем я успела ответить, официанты засуетились вокруг нас и поставили перед всеми тарелки с супом. Я воспользовалась случаем, чтобы осмотреть комнату. В задней части комнаты была ещё одна дверь, главная, но мой взгляд зацепился за человека, сидящего за столом прямо перед ней. Директор. Который только что видел меня в блузке и джинсах. Чёрт. Я быстро развернулась, надеясь, что он не узнает меня по моему затылку.
– Рекомендую тебе доесть свой суп, Корделия, можно мне называть тебя Корделией? Потому что на таких маленьких обедах мясо никогда не готовят правильно. Можно подумать, чем меньше народу, тем менее перегружен повар, верно? – дама рядом со мной продолжала болтать, и мой взгляд упал на её карточку. Рейчел Саллоу. Учитывая мероприятие, скорее всего, она связана с компанией Sallow Sweets. Мой отец проработал 20 лет в их отделе упаковки. Наверное, нет смысла говорить ей, что он довел до совершенства шуршание упаковок шоколада.
– Спасибо. Это хороший совет, – сказала я, пытаясь звучать как вежливая светская львица, которой самое место на мероприятии такого рода. У меня не было опыта общения с подобными людьми за пределами страниц моих книг.
Мужчина слева от меня усмехнулся, но не встретился со мной взглядом, когда я обернулась. Задница. Что, по его мнению, было таким забавным? Ему было за тридцать, и он был одет в смокинг на благотворительном вечере в честь...честь…Я огляделась вокруг, пытаясь определить, в честь чего этот благотворительный ужин. Сироты? Животные, находящиеся под угрозой исчезновения?