– Тоже не любительница супа? – спросил он.
– Хм, – у меня были другие причины для беспокойства, кроме того, что мой суп остывал. Это был даже не мой суп.
О боже, кто–то здесь должен был знать настоящую Корделию. Меня выгонят как самозванку, директор увидит это, и тогда я могу попрощаться со своим последним шансом получить здесь работу. Моё сердце билось так быстро, что было больно. Я сжала тыльную сторону правой руки, лежащей на колене, пытаясь вырваться из собственных мыслей, но это не сработало. Конечно, мой добрый поступок не остался безнаказанным. Конечно, я оказалась на самом нелепо роскошном ужине при совершенно неподходящих обстоятельствах. Могу ли я попасть в тюрьму, если съем суп, за который не заплатила? Нет, подождите, вы не платите за еду на таких мероприятиях. Вы платите за место. Означало ли это, что я могу попасть в тюрьму только за то, что сижу здесь? Моя спина выпрямилась, отрываясь от стула.
Я подпрыгнула, когда чья–то рука накрыла мою. Я посмотрела вниз. Мужчина рядом со мной накрыл рукой мои пальцы, не давая мне ущипнуть себя сильнее.
– Ты поранишься, – прошептал он достаточно громко, чтобы я услышала, не сводя глаз со светловолосой женщины через стол, которая, казалось, была погружена в рассказ о своих кошках? Её детях?
– Я в порядке, – выдохнула я и вытащила свои руки из–под его. Там, где я надавливала на кожу ногтем большого пальца, проступила глубокая красная борозда.
Не очень хорошо, но не ему судить. Вместо того, чтобы убрать руку из моего личного пространства, он слегка приподнял её.
– Я Бэк.
Что ж…Я взглянула на карточку с именем Корделии. По крайней мере, моё представление не будет ложью.
– Ты можешь называть меня Дел, – я вложила свою руку в его и вздрогнула, когда его большой палец провел по больному месту на моей коже.
– Мы должны отвести тебя к школьной медсестре, – его угольно–чёрные глаза пронзили меня, в то время как уголок его рта дернулся вверх. Он что,…флиртовал? Нет. Конечно, нет. Это был очень приличный ужин среди приличных людей. Верно?
– Со мной всё будет в порядке, спасибо, – мой голос прозвучал на удивление хрипло, и я отдернула руку. Чёрт возьми, Делайла. Не позволяй какому–то красивому, богатому парню постарше сбить тебя с толку улыбкой. Мне нужно было убираться отсюда. Паркер, наверное, гадал, где я, чёрт возьми. Если только он уже не спал, так как всю неделю у него были ранние смены. Обычно это означало, что он был в постели к восьми.
– Это просто еда, – сказал Бэк, всё ещё понизив голос.
– Это ужин.
– Ужин – это еда.
– Ужин – это еда плюс люди, плюс разговоры, плюс ожидания, плюс... – я оборвала себя, прежде чем смогла свернуть на путь, аналогичный тому, по которому ранее пошла Корделия. Неудивительно, что она заперлась в ванной. Я бы с удовольствием изучила 50–страничное руководство по приготовлению такого ужина, прежде чем даже думать о том, чтобы пойти на него.
Официанты вернулись, чтобы забрать наши тарелки. Я проследила взглядом за его тарелкой, когда её забрали у него, всё ещё нетронутую. Не любитель супа.
Я не могла рисковать со вторым блюдом. Рано или поздно кто–нибудь заметил бы, что я даже не знаю, какую из трех вилок, лежащих передо мной, мне следует использовать. Возможно, я могла бы бочком пройти мимо директора. – Простите, – сказала я и отодвинула свой стул.
– Спасибо вам всем, что пришли! – прогремел голос из звуковой системы. На танцполе мужчина с редеющими седыми волосами взял микрофон, и все повернулись.
– Серьезно? – прошипела я себе под нос, вызвав ещё один смешок у Бэка. Я покосилась на него, но он, как и все остальные, смотрел на говорившего.
Мужчина болтал без умолку – только для того, чтобы перейти к сути, что речь шла о сохранении исторических зданий. Я влипла в неприятности даже не из–за действительно благородного дела. Только разваливающиеся фасады во имя роскошных квартир.
Он как раз закончил говорить, когда передо мной поставили следующее блюдо. У меня внутри всё сжалось при виде грибов, фаршированных сыром. Дома у меня была отличная пицца, но как можно устоять перед горячим плавленым сыром? Я почти взялась за вилку, но Рейчел Саллоу из Sallow Sweets вонзила вилку в грибы, и из–под сыра высыпалась смесь ветчины, орехов и ещё какого–то мяса. Это был жирный "нет" для меня.
Я уставилась в потолок и сжала руки так, что заболели костяшки пальцев. Мои глаза начало опасно жечь.
– Прием пищи – тоже неотъемлемая часть ужина, ты знаешь?
– Не могли бы вы, пожалуйста, просто...Я не хочу показаться грубой, но я просто посижу здесь, пока всё это не закончится.
– Ты собираешься просто сидеть и пялиться в потолок четыре часа? Это чертовски хорошая тренировка для шеи.
– Четыре часа? – я ахнула и снова опустила голову. – Но мы уже на втором из четырех блюд.
– Будут перерывы для танцев, будут речи, неизбежно что–то пойдет не так, и мы будем вынуждены пережить истерику 65–летнего мужчины, – сказал он без всякого интереса, беря бутылку вина с центра стола. Он наклонился, чтобы налить его мне, но моя рука метнулась, чтобы прикрыть стакан, как раз вовремя.
– Спасибо. Я не пью.
– Беременна? – спросил он с каменным сочувствием, наливая себе вина.
– Нет.
Тревожность. Сегодняшний вечер был достаточно плох и без чьей–либо помощи. Мне не нужно было добавлять паническую атаку в повестку дня на завтра.
– Не похоже, что тебе особенно нравятся подобные мероприятия.
– Это мероприятие по налаживанию контактов. Я здесь не для того, чтобы развлекаться. Однако, Дел, иногда мне везет сидеть рядом с самой красивой девушкой в зале.
Если бы он не произнес эту фразу со всей серьезностью, я бы рассмеялась. Если бы он не смотрел на меня своими тёмными глазами, которые с трудом позволяли определить, где кончается радужка и начинается зрачок, твердо удерживая мой взгляд, я, возможно, даже вызвала бы его на дуэль. Вместо этого по моему позвоночнику пробежала волна тепла, которая распространилась в нижней части спины.