Моя мама, конечно, не замечает презрения в вопросе Мэйси — или предпочитает игнорировать его, она хороша в этом — и смеется, хватая свою сумочку со стола.
— Напоминать о безопасном сексе нужно всегда. Нельзя забеременеть и разрушить жизнь в средней школе. Мне нужно идти, — мама мне улыбается. — Я встречаюсь с сестрами Уэлч за ужином, не ждите меня.
Я поворачиваюсь к девочкам, которые грустно улыбаются.
Моя мама не плохая, но она слишком заботливая. Они с отцом отдали меня в первый класс средней школы, но все еще хотели большого, фантастического будущего, поэтому она работала на низкооплачиваемой работе, воспитывая ребенка, поддерживала нас, пока он учился в колледже — факт, который она никогда не забывала упрекнуть ему.
Через шесть лет и четыре месяца после того, как он открыл свою юридическую фирму, он ушел от нее к своей деловой партнерше.
Моя мама поначалу была озлоблена, но быстро решила, что ей больше нравится тянуть из него алименты, чем быть его женой.
Теперь, когда я достаточно взрослая, чтобы в основном заботиться о себе, могу водить машину и больше не нуждаюсь в ее помощи в учебе, она живет годами, которые потеряла — её слова.
Я знаю, что она любит меня, и я люблю ее, мой отец тоже, правда, но они оба не созданы быть родителями. Мой папа, по крайней мере, делает усилие, когда мама раздражается, когда ей приходится делать какие-то материнские вещи, но я не жалуюсь.
Это то, за что большинство подростков готовы убить, — свобода.
— Кстати, Деми, — мама открывает дверь, ее внимание падает на мои бедра, и она говорит: — Я бы сказала, что сегодня тебе достаточно углеводов.
Вау.
Я гребаная танцовщица, хожу на хип-хоп с пяти лет, какого черта она ждет? Она должна была бы записать меня в балет, если бы хотела, чтобы я была палкой, мы работаем с совершенно другим набором мышц.
Она собирается выйти, но застывает на полушаге, глядя прямо перед собой.
Что она делает?
Через несколько секунд сильный, тяжелый голос произноситт:
— Мисс Дейвенпорт…
Нико.
Нико!
Мои глаза расширяются, и я резко поворачиваюсь к девочкам, они глазеют на меня, Мэйси прижимает руку ко рту Кристы, чтобы остановить ее смех.
Мэйси шепчет с усмешкой:
— О черт, он первый пришел у тебя просить домашку, как я говорила!
— Заткнись! — шиплю я в ответ. — Ты же знаешь, какая она! Сейчас начнет.
— Она хочет выдать тебя замуж! — Мэйси шевелит бровями.
— Или отправить в школу-интернат, — добавляет Криста.
Мэйси смеется.
— Давай поспорим!
Я толкаю ее, и она падает с края дивана.
— Иди к нему! — поспешно шепчет в ответ Карли.
— Нет! — я изумленно смотрю на нее, потом показываю на свое бикини.
— На, — Мэйси бросает мне полотенце. — Иди.
Нахмурившись, я выдергиваю его и снова смотрю в сторону входа.
Моя мама, королева фальши, натягивает свою старую театральную улыбку. Я стону, быстро заматываю полотенце под мышками и придвигаюсь ближе.
Я уже в полуметре от двери, когда кто-то из девочек выдергивает полотенце и толкает меня вперед. Я ковыляю к маме, ее рука взлетает к груди за мгновение до того, как она берет себя в руки, ее глаза широко раскрыты и блестят, она смотрит на Нико, ничего не говоря.
Я хмуро смотрю на нее, перевожу свой хмурый взгляд на Нико, который не признает нелепость моей матери, но уголки его глаз напряжены.
— Привет, — кивает он.
— Что ты здесь делаешь?
Моя мама задыхается, на этот раз официально выходя из оцепенения.
— Деми! — ругается она извиняющимся тоном — как смеет ее дочь пренебрегать манерами?
— Что? — говорю я невинно, раздраженная тем, что он появился в тот редкий случай, когда моя мама дома. — Ты же уезжаешь, ему нельзя к нам заходить.
— Ох, — мама отмахивается, щелкая запястьем. — Не говори глупостей. Твои друзья всегда желанные гости, ты же знаешь. Кроме того, я уверена, что мне не о чем беспокоиться.
То, как ее глаза продолжают изучать его, говорит о том, что она в нерешительности, хотя я уверена, что Нико не приходит к такому же выводу.
— Нико, ух ты. Прошло уже много времени, — она слегка наклоняет голову, и мне хочется встряхнуть ее. — Ты так… Повзрослел.
О боже мой!
Я смотрю ей прямо в глаза. На него даже смотреть не могу.
— Да, — соглашается он, его взгляд обжигает мою щеку.
— Ну… Очень рада видеть тебя, но я пойду, а то опоздаю, — объявляет она, снова окидывая взглядом Нико, прежде чем двинуться ко мне.
Она одаривает меня яркой улыбкой, протягивая руку, сжимая мою. Я кусаю себя за щеку, когда она расправляет плечи и идет по подъездной дорожке к своей машине, одна нога перед другой, как будто она на взлетной полосе.