— Я Тайлер, и я закончу в одиннадцать.
— О, хорошо. — улыбаюсь я.
За годы я быстро запомнила, что любой парень, который хочет встретиться после работы, обычно желает перепехнуться. Хотя этот вероятно и не является исключением, Тайлер безусловно приятное отвлечение от общения с Тристаном. Я наклоняюсь вперед, сверкая понимающей улыбкой. Может сегодняшний вечер будет не так уж и плох.
Глава 20
ТРИСТАН
У МЕНЯ НЕТ права ревновать, но я, мать твою, чертовски ревную. Я наблюдаю за тем, как бармен с татуированными руками заигрывает с Эмили, и гнев накатывает на меня от этого мучительного зрелища. У меня появляется яростное желание подойти и сказать этому парню, чтобы он отвалил, но я сдерживаю себя.
Дыши. Бл*дь. Просто дыши.
Эмили стоит непосредственно в моем поле зрения, будто мучая меня. И я не виню ее. В последние несколько недель я вел себя как мудак. Я разрывался между желанием обернуть ее прекрасные ножки вокруг себя и попытками держаться от нее как можно дальше. Я начинаю думать, что это уже не важно. В любом случае, даже один ее вид уже пытка для меня. Она моя Темная Королева, моя муза.
— Ты в порядке, приятель? — спрашивает Николас, глядя на меня с интересом.
— Да, в порядке.
— Странно, правда?
— Что? — спрашиваю я, будучи застигнутым врасплох.
Николас смотрит на меня с любопытством, и мне становится не по себе. Я часто задумывался, а что, если он может видеть меня насквозь. Я вообще не уверен, что скажу Николасу, если он когда-нибудь узнает о том, что я спал с его младшей сестренкой.
— Странно видеть парней, флиртующих с Эмили. Я чертовски уверен, что не хочу видеть, как кто-либо путается с моей сестрой. Я все еще считаю ее миленьким маленьким сорванцом, который постоянно хотел тусоваться с нами.
— Да, — говорю я, проглатывая свою ложь.
Что Николас не знает, то не навредит ему, верно? Бля, он бы убил меня, если бы знал о грязном прошлом между нами.
Я заставляю себя отвернуться, но вскоре снова возвращаюсь взглядом к Эмили. Моя грудь сжимается от боли, когда я вижу, как бармен передает Эмили листок бумаги. Могу только предположить, что это номер его телефона. Если он думает, что сможет уйти сегодня вечером с ней, он жестоко ошибается. Я никакими судьбами не позволю этому случиться. Может я и не могу обладать Эмили, но этот тип точно не приблизится к ней. К тому же у нее есть парень, но видимо не самый лучший, раз сейчас его здесь нет.
— Оги тебе должно быть не нравится? — спрашиваю я.
Николас поворачивается ко мне удивленно, прежде чем рассмеяться.
— Августин? Парень, которого ты встретил в тот вечер?
Я смотрю, как Николас вытирает слезы с глаз.
— Я что-то пропустил? — раздраженно спрашиваю я.
— Скажем так, у Августина больше шансов запасть на меня или тебя.
— Что?
Маленькая негодница. Она сделала из меня дурака. У меня руки чешутся перекинуть ее через колено и выбить из нее всю дурь за то, что обманула меня. Она слишком умна для ее же блага.
— Почему ты вообще такое подумал? — допытывается Николас.
— Не важно, — усмехаюсь я, качая головой. — Это просто недоразумение.
— Как у тебя дела с твоим искусством? — спрашивает Николас, возвращая мои мысли обратно.
— Дела идут хорошо. У меня есть несколько постоянных клиентов, и я набрал заказов на год вперед. На самом деле, я пожертвовал одну из своих картин для негласного аукциона "Черный Галстук", который состоится в этом месяце. Надеюсь, это принесет мне некоторую известность.
Я благодарен ему за перемену темы и за отвлечение пустой болтовней. За последние четыре года мое искусство было моим единственным утешением и источником доходов. Мне реально повезло найти клиентов благодаря сарафанному радио в Ларце Удовольствий. Себастьян и Селена только одни из нескольких моих клиентов, с которыми я познакомился за эти годы, и они были более чем добры ко мне.
— Ух ты. Миллионер, сделавший сам себя. Отцу стоит поставить тебя во главе компании StoneHaven.
— Ник, зачем ты так говоришь? — спрашиваю я.
— Забудь, — говорит он слегка улыбаясь. — Итак, ты вкладываешь в свое искусство? Ты должен открыть свою собственную галерею.
Меня бесит, что он меняет тему, но я знаю, придет время, и он поговорит со мной об этом.
— Когда-нибудь, — улыбаюсь я.
— Уверен, мой отец помог бы тебе. Он часто спрашивает о тебе.
Слова Николаса удивляют и раздражают одновременно. Просить денег у Стефана это последнее, что я когда-либо сделаю. Я не обратился к нему за деньгами, чтобы кремировать свою мать, так зачем мне просить денег сейчас? Мне ненавистна мысль быть кому-то должным.