В Литве в 1993 г. только 6 % русских считали, что литовцы относятся к ним с уважением (среди самих литовцев так считали ещё меньше — 5 %), 31 % — с пренебрежением (среди литовцев — 15%) и 15% — с ненавистью (13 %). Между тем 32 % русских заявили, что они относятся к литовцам с уважением, только 4 % — с пренебрежением и 4 % — с ненавистью. В Эстонии в 1994 г. 9 % русских считали, что эстонцы их уважают, 38 % — относятся с пренебрежением и 17 % — ненавидят, в то время как цифры, характеризующие соответствующее отношение русских к эстонцам, — 43 %, 6 % и 3 % [Савоскул 2001, с. 269].
Чувство общности со своим народом у русских, как это видно из табл. 4, значительно ниже, чем у представителей балтийских народов, а чувство общно-
| Таблица 3 Оценка русскими и эстонцами русских, % | ||
|---|---|---|
| Характеристики эстонцев | Эстонцами | Русскими |
| Политически активные | 46 | 24 |
| Националисты | 33 | 16 |
| Честные | 18 | 37 |
| Культурные | 17 | 33 |
| Достойнык доверия | 18 | 38 |
| С высокой моралью | 15 | 38 |
| Трудолюбивые | 20 | 48 |
| Таблица 4 Ощущение общности русских и балтийских народов, % | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| Эстонцы | Русские в Эстонии | Латыши | Русские в Латвии Литовцы Русские в Литве | |||
| Насколько Вы ощущаете свою общность с эстонцами, латышами, литовцами? | ||||||
| 1993 | 86 | 24 | 63 | 25 | 76 | 31 |
| 1995 | 88 | 28 | 74 | 25 | 82 | |
| 1996 | 84 | 13 | 80 | 21 | 83 | 36 |
| Насколько Вы ощущаете свою общность с русскими? | ||||||
| 1993 | 4 | 62 | 9 | 57 | 7 | 52 |
| 1995 | 5 | 70 | 9 | 52 | 4 | 51 |
| 1996 | 4 | 73 | 14 | 65 | 4 | 57 |
сти с балтийскими народами — значительно выше, чем у балтийских народов с русскими [Zepa 2000, р. 31—35].
Высокая оценка балтийских и относительно низкая своей собственной общностей и крайне низкая степень национальной солидарности косвенно проявляются, на наш взгляд, и в ответах на другие вопросы. Так, как отмечает С. Савоскул, балтийские русские значительно чаще, чем русские других республик, соглашаются с мнением, что последствия отъезда русских (будут ли они положительными или отрицательными для страны) зависят от состава отъезжающих (24 % русских в Литве в 1993 г. и 36 %). За этим явно стоит частичное принятие негативных стереотипов русских и желание отграничить себя (хороших русских) от других, плохих [Савоскул 1997, с. 253, 255]. Для балтийских русских сейчас также очень характерно подчёркивание своего отличия от «российских русских», т. е. опять-таки стремление ослабить свою идентификацию с Россией и русскими в целом. В Литве подчёркивали такое отличие 63 % опрошенных, в Эстонии — 70 % [Савоскул 2001, с. 271].
На наш взгляд, вывод, что русские в Балтии демонстрируют очень высокую оценку культуры и образа жизни балтийских народов (и соответственно относительно низкую оценку «русскости» и России) и что их удерживают в Балтии и отталкивают от России отнюдь не только чисто материальные причины, а сравнительная привлекательность для них западных, балтийских и непривлекательность своей собственной, русской, культуры, совершенно неоспорим. Тем не менее мы можем привести ещё одно доказательство этого тезиса.
До сих пор мы рассматривали балтийские страны как единое целое, игнорируя различия между ними. В известной мере это допустимо, ибо это — страны со схожей судьбой, и по отношению к России все три страны — представительницы западного типа культур. Тем не менее отличия балтийских культур друг от друга весьма велики и «культурная дистанция» русской культуры и отдельных балтийских культур разные.
Мы не можем здесь вдаваться в сложные вопросы сравнительного анализа балтийских культур. Тем не менее очевидно, что католицизм и православие всё же ближе друг к другу, чем православие и лютеранство, и поэтому при всех колоссальных различиях литовской и русской культур, наименьшая «культурная дистанция» у русских всё же с католиками литовцами и наибольшая — с лютеранами эстонцами. Языковые различия с эстонцами у русских также наибольшие; латышский и литовский языки для русских значительно проще эстонского, и, по данным переписи 1989 г., приведённым выше, русских в Эстонии, владевших эстонским языком, было заметно меньше, чем владевших латышским и литовским русских Латвии и Литвы (и эстонцев, владевших русским, тоже было меньше, чем латышей и литовцев). Характерно, что с этой иерархией «культурных дистанций» более или менее совпадают и иерархии политического и экономического дистанцирования балтийских стран от России в постсоветский период и прав (и бесправия) русских мигрантов.