"Только дураки опровергают комплименты" — как-то сказала она, — "и иногда другие люди видят в тебе лучшее, чем ты сама".
Поэтому я спокойно сказала в подлокотник:
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Я заправила волосы за уши, борясь с собой, чтобы найти мужество взглянуть на него. Но не могла поднять взгляд выше его шеи.
— Ты дашь мне шанс? Да или нет? — он говорил таким тоном, с такой серьезной непосредственностью, одновременно отталкивающим и удивительно притягательным. Он давал право выбора, или, по крайней мере, что-то в этом роде, но его слова были требовательными.
Из-за этого мне хотелось отказаться от того, чего он требовал.
— Я... постараюсь дать тебе шанс, — когда я закончила, мои глаза встретились с его. Он пристально смотрел на меня с легкой ухмылкой. Он на самом деле был чертовски красивым, это несправедливость несправедливости.
— Это лучшее что ты можешь сделать? — настаивал он, наклонившись вперед.
— Нет. Но из за того, как ты разговариваешь со мной, мне иногда не хочется делать того, о чем ты просишь.
Его глаза сверкнули, словно пронизывая меня.
— Как я говорю с тобой?
— Словно я обязана тебе чем-то, как будто ты имеешь на это право.
— Это просто самоуверенность. Я, в любом случае, не застенчивый, и не собираюсь притворяться, чтобы ты чувствовала себя лучше.
Его ответ был резким, раздраженным и как ни странно взволнованным, так что я отпрянула назад:
— Может быть, тебе стоит попробовать так себя вести. Быть может, твоя уверенность напускная. Может быть, ты тоже ошибаешься. Быть может, ты не всегда будешь получать то, что хочешь.
Он смотрел на меня несколько долгих секунд, его взгляд становился все более и более загадочным, но в тоже время жарким. Я посмотрела в его глаза, чтобы найти в себе мужество, потому что мои чувства были в смятении.
— Хорошо, — наконец сказал он. — Я постараюсь быть не таким требовательным к тебе... насколько смогу.
— Отлично, — я чувствовала себя немного разочарованной этой мыслью, что было странно. Разве мне нравилось то, что он разговаривал со мной, как с безвольным существом, призванным исполнять каждую его прихоть? Когда я размышляла об этом, то поняла, что может быть мне нравилось это противостояние, нравилось бросать ему вызов, оспаривая его требования...
Мы не сводили друг с друга взгляда. Я попыталась посмотреть на его красивое лицо объективно, насколько это возможно. Кто этот человек? Кем на самом деле является Мартин Сандеки?
— Скажи мне кое-что, Мартин.
— Что ты хочешь знать, Паркер? — и снова мой вопрос, казалось, понравился ему, его лицо смягчилось, появилось довольное выражение — осмелюсь сказать восторженное, любопытное.
— Что ты думаешь о спорах по поводу сравнения Сэмуайза Гэмджи и Фродо Бэггинса?
Его улыбка немного угасла и впервые, как он сел рядом, Мартин посмотрел в сторону. Он прочистил горло, потер пятно на джинсах и снова посмотрел на меня.
— Я вообще не понимаю, о чем ты говоришь.
Это признание заставило меня улыбнуться и с опозданием засмеяться, потому что он выглядел смущенным. Мартин Сандеки выглядел смущенным и это потому, что чувствовал себя не в своей тарелке, а Мартин не в своей тарелке выглядел очаровательно.
— Ну, может, мне просветить тебя? — сказала я, будто участвуя в шоу и размахивая руками в воздухе. Потом полностью повернулась к нему, не пытаясь скрыть свою сияющую улыбку. — Это книга, она называется «Властелин Колец» и была написана лингвистом в дааалеком двадцатом веке.
— Я слышал о Властелине Колец, — его губы дернулись, но тон остался невозмутимым. Я восприняла это как хороший знак.
— Аа, отлично. Ты видел фильм?
— Нет.
— Но ты слышал о двадцатом веке? Он идет сразу после девятнадцатого.
Он не ответил, но я заметила зарождающуюся улыбку на его лице. Его голубые бездонные глаза, были полузакрыты, аквамариновые и сверкающие, как океан на закате.
— Я так понимаю, это означает, да. В общем, в этой книге рассказывается о разных расах — эльфах, орках, людях, бла, бла, бла, гномах — а также есть раса, которая называется хоббиты. Их немного, они невысокого роста, и они всегда считались малозначительными. У них волосатые ноги, они любят курить трубку и предпочитают спокойную жизнь. Они и в самом деле спокойно живут. Они завтракают несколько раз в день, так что... они удивительные. Так или иначе...
Мартин наклонил голову, рассматривая меня. Не знаю, слушал он меня или нет, но его глаза были полны решимости и сосредоточены на мне, будто я рассказывала ему супер важную загадку, которую ему нужно решить. От его абсолютного внимания в моем животе запорхали бабочки. Это напомнило мне об области в моих трусиках, которой он очень нравился.